Приближался Новый год. Душа Николая Ивановича ликовала и пела. Как он любил это время! Старик всю свою жизнь прослужил в театре. И начиная со студенческих лет, играл на новогодних елках Деда Мороза. С каждым годом актер все больше вживался в образ и достиг такого мастерства, что в зале не оставалось ни одного ребенка, который бы не поверил в то, что Николай Иванович – настоящий Дед Мороз. И сейчас, будучи на пенсии, актер с нетерпением ждал из театра приглашения на репетиции новогоднего спектакля. Он прислушивался к своему организму и понимал, что чем ближе время к Новому году, тем лучше он себя чувствует.
Он вспомнил лето, которое с трудом пережил. Гнетущая жара, зной, переполненные горячим воздухом легкие, трясущиеся ноги. Почти каждый день соседи вызывали «скорую». Фельдшер делал укол и советовал переехать куда-нибудь в более прохладное место. Но переезд в такие преклонные годы представлялся Николаю Ивановичу невозможным.
Как обычно, ему прозвонили из дирекции театра и, справившись о здоровье, пригласили на репетицию. Затем начались новогодние утренники. Никогда актер не играл так вдохновенно, как в этот раз. Он растворился в своей роли. Юные зрители визжали от восторга. Каждому хотелось дотронуться до волшебного посоха Деда Мороза, прочитать ему стихотворение, спеть песенку, получить из его рук подарок. На одном из спектаклей актер заметил, что он начал управлять залом не по сценарию, а своей волей, какой-то волшебной силой. На последней елке, испытывая эту свою силу, Николай Иванович доставал из мешка те подарки для детей, какие хотелось ему.
Не переодеваясь и не смывая грим, в сказочном упоении актер пришел домой. В квартире было жарко, и он вдруг почувствовал, что каждый квадратный сантиметр батареи центрального отопления забирает по капле его энергию. Он представил знойное лето, и ему захотелось сохранить свое теперешнее состояние и настроение. В нем росла уверенность, что это возможно. Он окинул взглядом комнату, словно искал путь для осуществления желания, потом инстинктивно подошел к холодильнику, открыл дверку и увидел такое... Он смело шагнул вперед, на белую равнину, и ощутил под ногами скрипучий снег. Николай Иванович вдохнул свежий морозный воздух и огляделся. Его окружал снежный простор. Вдали виднелся огонек. Над головой раскинулся шатер звездного неба. Николай Иванович поискал глазами знакомые созвездия. Они немного сместились к центру. Мороз пощипывал щеки и нос. Но это было приятно. Николай Иванович подтянул пояс и бодро зашагал на огонек.
Вскоре перед ним вырос белый домик, в окошке которого горел свет. Он толкнул дверь.
За столом сидел Санта Клаус и из деревянной кружки потягивал эль. Приподнявшись в приветствии, он крепко пожал актеру руку и как-то обыденно сказал:
– Я тебя ждал. Раздевайся и присаживайся к столу.
Николай Иванович скинул шубу, шапку и привычным жестом взялся за бороду. Борода не снималась. Она была настоящая! Он потрогал усы. Это были его усы!
– Не сомневайся, – улыбнулся Санта Клаус, – все настоящее! Теперь здесь твой дом, располагайся.
На Крещение на квартиру Николая Ивановича пришла племянница. Отомкнув своим ключом дверь, вошла в комнату. Ее встретили пыль и запустение. Около холодильника стоял бутафорский посох. Девушка машинально открыла дверцу холодильника и увидела там ватную бороду и усы дяди.
|
|