На мостике рыболовного судна, идущего в район промысла, вот уже три раза до хруста зевнул деятельный и общительный старпом. У лобового стекла внимательно послушная кряжистая крестьянская фигура рулевого. Вокруг на сотни миль ни живой души. Тоска…
Вдруг старпом оживляется, заметив за лебёдкой взмахи рук и, направившись на палубу,
садится на бухту троса и, склонив по-собачьи голову набок, с ироничной улыбкой приступает к наблюдению за моей зарядкой. Я, затратив невероятные усилия в борьбе с судовой гиподинамией, оторвал от койки налитое свинцом лени своё тело, вытащил его на палубу и принуждаю делать всякие движения. Но от ехидного взгляда старпома моя стальная пружина воли лопает и я, делая вид, что зарядка закончена, сажусь на соседнюю бухту.
-Навигатор объясни-ка ты мне, почему после рейса с премией жена со мной ласковее, а дочь меньше хамит, чем без премии. Или я, получив премию, становлюсь умней, красивей и обаятельней.
-Это легко выяснить, поставив научный эксперимент. Вы получаете премию, она уже произвела на вас своё благотворное влияние, после чего вы тратите премию на посторонних женщин и наблюдаете за реакцией жены и дочери.
- Имею такой опыт: реакция тайфун, моя жена гуцулка, огонь баба. С воплями и битьём посуды хотела моё ухо то ли откусить, то ли оторвать, я не понял - было всё так стремительно. Чем ей моё ухо помешало? Я же не Поль Гоген, мне оба уха требуются. В общем, оно стало напоминать розу - такое же красное и с лепестками. Опыты над людьми чреваты, поэтому мудрые учёные экспериментируют над более безопасными объектами: собаками или мышами. А тут ещё мои кореша, глядя на моё ухо, как-то обидно ухмылялись. Я же им горячо объяснял, что в природе существует такое явление как полтергейст: к примеру, шифоньер стоит, стоит себе в своём углу дисциплинированно, потом вдруг ни с того ни с сего падает тебе прямо на ухо. Это особенно часто происходит в старинных английских замках. А англичане врать не будут - они все сплошь джентльмены. А мы Октябрьскую революцию для чего делали - чтобы у нас все жили как английские лорды, у них полтергейст и у нас то же. Мои кореша не возражали, потому что пили мою заначку, а время было позднее магазины закрыты, но вот чтоб не ухмыляться тут им воспитания явно не хватало. Росли они без французских гувернёров. Всё по ремеслухам образовывались. Я заметил некоторый научный зуд в твоём теле, так ты возьми да защити диссертацию - учёным будешь. Я как-то пару рейсов делал по заданию института и вот, общаясь с учёными, выяснил, что если ты в состоянии без ошибки написать слово диссертация и организовать хороший банкет, то уже вполне созрел для учёного совета. Защита диссертаций придумана специально для того, чтобы не вымер профессорский состав: они сплошь женаты на молоденьких студентках и всё их жалование уходит им на коротенькие юбки, а регулярные банкеты сохраняют им жизнь.
- Почему юбки обязательно коротенькие.
- Чтобы профессорский состав сохранял хотя бы визуальный контакт с прелестями своей жены. И если у тебя с банкетами наладится, то вполне можешь дорасти до академика.
-К сожалению, со словом диссертация могу не совладать. Ещё в школе учительница русского языка с отвращением брала в руки мои тетради - буквы у меня ложились, как им заблагорассудится, а знаки препинания были моими личными врагами. Потому что душа степняка требовала речи устной и письменной широкой и вольной как песнь табунщика, а не хромой лошади спотыкающейся о знаки препинания. Галина Сергеевна нервно восклицала: «как можно глумиться над языком Тургенева!». Я же думал хорошо Тургеневу шляться с ружьём по лесам и лугам. А тут дрова пили, коли, воду носи, огород копай, в ту же школу ходи, а из вооружения всего две рогатки. Вот бы мне ружьё да его барскую жизнь, да я бы им такого Муму выдал, так что этому Тургеневу с его Бежин лугом в жизнь не дотянуться. Галина Сергеевна требовала, чтобы я брал пример с моей соседки зануды, ябеды и отличницы Машки Ивановой. Но мы мальчишки, не любили общаться с худощавой, очкастой, злобной директрисой после каждого очередного доклада Машки о наших подвигах. Систематически лечили её от вредной ябеднической практики, набиванием снега в её трусы. Но добиться положительного результата в течение трёх лет нам так и не удалось. То ли эта закаливающая процедура ей пришлась по душе, то ли стукаческий зуд был в ней неодолим. Но мы снега не жалели, благо он лежит почти весь учебный год в наших краях, и мы регулярно проводили эти оздоравливающие мероприятия. Так что пример с Маши Ивановой я брать не желал. Может мне ещё и бородавку на шее как у неё завести, чтобы в отличники выбиться? Поэтому Галина Сергеевна, по-моему, была убеждена, что я специально заслан вражеской разведкой, чтобы погубить русский язык, а с ней и русский народ. Времена тогда были такие подозрительные. Она с душевным надломом ставила мне в конце года четвёрку, для выполнения плана школой по хорошистам и чтоб поддержать спорт - был я чемпионом школы по лыжам. Так что придётся мне врываться в науку как народный академик Лысенко.
На палубу поднимается моторист Федя, улыбчивый белорус.
- Расскажи-ка Федя, как там под оккупацией жизнь была, партизанил, небось.
-А как же бил я этих немецких оккупантов беспощадно по задницам.
-Это ж очень интересно, расскажи.
-Было этих фрицев в нашей деревне штук 10, и устроили они нужник посреди деревни: траншею выкопали, два кола вбили и на них жердь, вроде насеста для куриц. То ли в их фатерлянде так принято, то ли для нашего унижения. И вот они усаживаются на жердь, дымят сигаретами, справляют нужду и обсуждают свои фашистские дела. А мы, мальчишки, из-за кустов по их ненавистным задницам из рогаток. Фрицы грозились облаву на нас устроить и на первый раз выпороть. Но видимо у них других забот хватало, обошлось. Одним словом бил я немецко-фашистских захватчиков по задницам, а они меня нет, счёт один ноль в мою пользу. За это, как я понимаю, орден или медаль полагается, всё вот некогда сходить в военкомат за медалью, а то побренчал бы с ветеранами на день Победы наградой.
-А мы и не знали, что на нашем судне имеются герои партизанской войны.
-А истинные герои они скромны и неприметны как я. Посмотрите на меня и запоминайте, как выглядят настоящие герои.
-А как относилось местное население к этим нужникам.
-Местное население это бабы, с неделю плевались, потом женское любопытство возобладало: мы же привыкли что всё иностранное, особенно немецкое высшего качества - топором крупповской стали можно гвозди рубить, а какие бинокли Цейса! Ну и вот наши женщины стали из-за занавесок определять, чем же немецкие мужики лучше наших. Самые глазастые и авторитетные специалисты по мужским телам доложили, что кроме рыжеватых волос ничего примечательного обнаружить не удалось и заявили, что у наших мужиков местами даже шибче. Так что остались очень довольны, с заметно возросшим патриотизмом.
Из-за лебёдки выходит 2й штурман Коля, рослый красавец из Киева и сразу в разговор.
-На отходе по ящику балет показывали, и подумал вот у мужиков работа баб тискать, и за это ещё зарплату получать. Я в Алуште в каком то кабаке небольшой кардобалет пытался устроить, так это мне в полрейсовой зарплаты обернулось. Зря я всё-таки в балет не подался. Моя бабка, воздев очи к небу, вздыхала: Нежинский, Нежинский… И таскала меня в Дом пионеров с парадного входа, а с чёрного я удирал гонять футбол. Я бы так свою жизнь устроил, полгода в балете женщин тискаю, полгода в море отдыхаю, живу приятными воспоминаниями. Всё-таки, круглый год в балете для мужского организма видимо тяжеловато, не зря же их в 30 лет на пенсию проважают.
-Я не въеду, что это ты на женщин тратишься, это они должны тебе приплачивать, чтобы такого славного жеребца заполучить, после отпуска ты должен иметь ещё одну рейсовую зарплату.
-Я люблю видеть в глазах женщин восторг, и слышать от них писк от недержания чувств, одним словом ноктюрн должен прозвучать у меня в душе, а за это нужно платить.
-Смотрю я на тебя Коля и думаю, вот бы тебя к нам в мою родную деревню для улучшения породы, а то там все детишки какие то мелкокалиберные, кривоватые, заметно по пьянке деланные, а вспомню твой ноктюрн и понимаю, что ты мою деревню с его свинарником на 800 голов враз просадишь. Нашим же мужикам всё-таки на дольше хватит - они же без закуски пьют и не такие изысканные напитки. А там глядишь на нашу Вологодчину какой-нибудь Тунгусский метеорит упадёт, так с перепугу может бросят пить, или ядерная война случится и мутация произойдёт, тот ген который к водке тянет с плюса на минус переменится. О тебе Коля по флоту всякие легенды ходят. Например, подъезжает к ресторану танк, разворачивает башню и ствол направляет на это пристанище порока. Открывается люк и возникает Коля Бойко. Ты что такси не смог поймать?
-Нет тут другое. Вы же знаете в Калининграде этих танков, что тараканов на камбузе. Покеришил я с одним танкистом-капитаном. И вот отмечаем мы с ним моё прибытие от далёких берегов Антарктиды к родным. Празднуем душевно с неделю. Только вошли во вкус, а тут эти генералы, народ беспокойный, вечно им чего-то не хватает, то звёзд на погоны, то медалей на грудь, затевают учения. Подвёз меня Боря на своём драндулете по дороге на манёвры до места моей последней дислокации- кабака.
-А ещё рассказывают, что въезжаешь ты в рестораны на белой лошади.
-Всё это близко к реальности. После одной с большими премиями рейса сидел я в питейном заведении со старой бандершей Ниной. Она мне и говорит: читала книжку, как один влюблённый князь въехал на второй этаж ресторана на белой лошади, и вручил возлюбленной графине букет роз. И раскудахталась вот раньше были мужчины, как они любили женщин, а теперь всё шваль. Хоть у меня в возлюбленных графинь не водилось и эта шалава мне была до лампочки, но за флот стало обидно и я предлагаю ей через день в этом кабачке столик поближе к входу заказать. А сам отправился в цыганский посёлок к барону. Он мне предлагает какую-то грязно-серую скотину и клянётся что это самая белая кобыла во всём Советском Союзе. За неимением вариантов, вынужден согласится. И в ближайшей галантерее накупив упаковку пудры, зубной пасты, а также 3 кг муки, обязую цыганёнка Ваську привести в означенное место кобылу белой как невеста. Если к тому же он добудет фату, то будет вознаграждён дополнительно. В установленное время Васька с кобылой на поводу предлагает мне за 50 рублей ветхо грязную тряпку, подозрительно напоминающую половую. Клянётся, божится, что под ней его сестра выходила замуж, а дыры от ветхости называет кружевами. Я высказываю предположение, что его сестра выходила замуж, когда они кочевали по Южной Африке за суахили, для которого всякая тряпка сокровище и отвергаю сделку. Васька же выказывает обиду за себя, свою сестру и кобылу, заявляя, как она с этой тряпкой была бы великолепна. Что из белящего высыпал он на лошадь, а что продал трудно было определить, но Вася весь вечер жевал шоколад, а наша Росинанта в ресторанной полутьме выглядела серой зеброй. И вот на грузовом лифте кондитерского цеха мы поднимаем кобылу в холл, я взбираюсь на лошадь, Васька открывает дверь, и я въезжаю в зал. Нинка аплодирует. Я с лошади произношу спич о славных традициях русского морского флота и дохожу до кульминационного момента, где сын адмирала, лейтенант Шмидт, влюбился в падшую женщину. В это время меня кто-то хватает за ноги и тянет вниз, я брыкаюсь и пытаюсь закончить романтическую историю. Но силы оказались превосходящими - милиционер с дружинником и метрдотель, в результате я на полу. После чего приступаем к бюрократическим процедурам. Сержант вменяет мне в вину привод в место общепита негигиеничное животное, нарушившее культурный отдых трудящихся. Этот факт является хулиганством. А последующее сопротивление органам правопорядка с причинением увечья - уголовным преступлением. Я же объясняю ситуацию следующим образом. Поскольку я не ветеринар, а по специальности штурман дальнего плавания и за поведение животных в этом городе не несу никакой ответственности. Ну, имеет право кобыла после тяжёлого трудового дня зайти в ресторан оттянуться. Покажите бумагу, где это запрещено. Я же получил задание от комсомольской организации сделать доклад о морских традициях, но, имея робость к публичным выступлениям, решил потренироваться в ресторане, приняв для храбрости 100 грамм. Но поскольку в ресторане трибуны не оказалось, вынужден был взобраться на лошадь и приступить к реализации общественного поручения. А поскольку я всегда отношусь добросовестно к своим обязанностям, настолько был увлечён речью, что не заметил требований представителей правоохранительных органов. Во всём виновата администрация ресторана. Почему нет трибун? Ещё римляне говорили: in vino veritas – истина в вине. Щедрый душой русский человек стремиться поделится истинами, добытыми из бутылок, с окружающими. Поэтому чтобы общество успешно развивалось необходимо в каждом ресторане установить по трибуне, чтобы эти истины не пропали в похмельном синдроме. Я, обладая повышенной щекотливостью, при стаскивании меня с лошади конвульсивными движениями причинил некоторые неудобства надёжной шее сержанта милиции, который, являясь образцовым исполнителем служебного долга, непременно станет генералом, и зоркий недремлющий глаз дружинника как-то пострадал. Обо всём этом глубоко сожалею и обязуюсь стать образцовым законопослушным гражданином и ударником коммунистического труда. Метрдотель же предъявляет на трёх листах убористого текста акт о якобы съеденных цыганской лошадью яствах: оказывается, она не теряла зря время, и подмела кое-что с соседних столиков, пока я ораторствовал. Акт для большего тумана изобиловал кулинарными терминами, являвшими собой смесь французского с нижегородским. Но как рыбак я ясно представлял, что такое омары и коньяк Наполеон. И немедленно ощетинился. Прежде всего, отметил низкий уровень обслуживания клиентов. Что уж говорить о людях, даже лошадь не могут обслужить по человечески, вместо того чтобы накормить овсом, бьют по морде. Относительно списка съеденного ссылаюсь на авторитет моей учительницы по зоологии, Заслуженной учительницы Украинской ССР, Серафимы Львовны, которая нас учила, что лошадь относится к травоядным животным, ведущим исключительно трезвый образ жизни. Поэтому к омарам и коньяку она иметь отношение никак не может. Требую вскрытия лошади - это мне обойдётся дешевле, поскольку весь этот список никак не мог поместится в её желудке. А полведра конька это курам на смех, требую экспертизы - пусть лошадь дунет в трубку. Если же принять акт за истину, то эта лошадь пьяна и, учитывая то, что она припудрена у неё вполне очевидные намерения по отношению к противоположному полу. И если, сейчас выйдя отсюда, по пьянке, она позволит себе по отношению к встречному жеребцу развратные действия, вы по вашей порочной привычке возлагать на меня ответственность за действия посторонних мне животных, припаяете 15 лет с конфискацией за изнасилование. Эту лошадь непременно нужно поместить в вытрезвитель. Но сержант, тёртый калач и, пытаясь связать меня с кобылой, призывает в свидетели цыганёнка. Вася же весело и непринуждённо щебечет что-то на своём, цыганском, отвергая напрочь русский как средство общения. Сержант, огорчённый неудачей, приёмом коленом под зад, удаляет цыганёнка из зала. По поводу лилового овала вокруг глаз дружинника я возражаю против употребления термина увечье, ссылаясь на собственный опыт: мой зад имел подобную расцветку в пятом классе в течение полугода от ремня отца, который таким манером прививал у меня отвращение к футболу и любовь к математике. И после этого ни одна медкомиссия на этом месте никаких увечий не обнаруживала, а они то знают в этом толк. А неприятный цвет можно легко устранить, приложив к глазу бутылку водки из холодильника. Дружинник оживился и вступил в дебаты, но выразил некоторый скепсис: «Прикладывай не прикладывай, а без закуски не поможет». Я же успокоил. У нас в гостинице круглосуточно работает кафе с отличной кухней, которую мы и можем опробовать в конце дежурства. После чего дружинник, приободрившись, начал рассуждать вслух: «Если армянский коньяк закусить лимоном и заесть салатом Оливье с цыплёнком табака, то может статься, что его глаз сам нечаянно столкнулся с моей пяткой». Такой оппортунизм в своих рядах сержанту явно не понравился, и он приступил к следующему пункту своего обвинения - увечью его шеи, заключающейся в болях при повороте головы. Я же предположил, что это связано с наличием сквозняка в его рабочем кабинете и обратил внимание публики на то, что такую крепкую шею, прямо скажем бычью, трудно повредить даже телеграфным столбом. Публика в знак согласия улыбнулась. Я же, ободренный такой поддержкой, перешёл в наступление, заявив, что уж если говорить об увечьях, так может быть, именно моему здоровью нанесли они больший вред, брякнув меня головой об пол, и всем дал пощупать зреющую шишку на затылке. Я этой головой, может быть, собирался совершить прорыв в науке, а, ударившись об пол, все грандиозные замыслы рассеялись, нельзя же так неделикатно обращаться с интеллектуальным достоянием государства. Тут сержант сыронизировал, если я весь такой гений, чего не сижу в академии, а в морях болтаюсь. Я же возразил, что морские народы были самыми талантливыми, взять, к примеру, Грецию, колыбель европейской цивилизации. Или именно в Англии, владычице морей, была изобретена мини юбка, сделавшая весь мир счастливее. То есть морские народы были всегда на острие цивилизации. Поэтому в море ходить полезно, и в данный момент я накапливаю интеллектуальный потенциал. И вообще если и дальше будете катить на меня бочку, схожу в дурдом и возьму справку о полной своей недееспособности, наступившей в результате сотрясения мозга. То есть не только за всех лошадей на белом свете не несу ответственности, но и за себя самого. Вот таким безответственным гражданином вы меня сделали в результате сотрясения мозга. Но сержант оказался стойким, не дрогнул и продолжал настаивать, что мне пару лет будет полезно тюремную баланду похлебать, чтобы в дальнейшем внимательнее относился к требованиям милиции. А тут ещё метрдотель с заявлением: поскольку, произнося речь, я держал лошадь за узду, то есть управлял транспортным средством, следовательно, как и водитель автомобиля несу ответственность за последствия этого управления. Услышав такое, я восхитился, как вырос наш Советский человек, какая логика, можно подумать он учился в Оксфорде, а не кулинарном техникуме в Кинешме. В общем, дебаты были жаркими и продолжительными. Мои оппоненты имели явное численное превосходство, и в их ряды входили две официантки, имевшие профессиональную силу убеждения, каждая из которых могла свободно доказать, что в вашей кружке не моча старухи Изергиль, а свежее баварское пиво. В результате дебатов от моей рейсовой зарплаты остались одни крохи, и вынужден был я обратно возвращаться в море. Ибо, какой же это отпуск, если у тебя в кармане только на плацкарт до Чёрного моря, да на кружку пива. Тем не менее, я утешен, ибо хоть одна живая душа на свете будет вспоминать меня с теплотой это цыганская лошадь - когда ещё ей придется, есть омаров и пить Наполеона. Я ей в свою очередь тоже благодарен, что ела она аккуратно, ничего не разбила, иначе я до сих пор расплачивался бы за какой-нибудь саксонский фарфор.
|
|