Когда вельможа покидает свет,
Совсем ничтожный оставляя след,
То близкие к ваятелю бегут,
Увековечить надписью статут.
И ты смиренно вынужден читать –
Не кем усопший был, а кем хотел бы стать.
А бедный пес, твой самый лучший друг,
Всегда с тобой сверявший сердца стук,
Отважнейший защитник и герой,
Встававший смело за тебя горой,
Твоя опора, гордость и краса, -
Ему нельзя попасть на небеса.
Какой-то умник рассудил в тиши,
Что нет у друга твоего души.
А в это время мелкий человек,
Как насекомое влачивший нудный век,
Пустое место, и, по сути, мразь,
Душой гордится, к небу возносясь.
О человек! Ты кладбище страстей,
Развратнейший в любви, не дорожишь ты ей,
И в дружбе – мерзко лжив, не знающий стыда,
Обманом, ханжеством наполнивший года,
Зачем стоишь здесь? Тут стоять не смей!
Пройди к богатым урнам поскорей.
А в скромном склепе неуместна спесь.
Единственным был друг – он похоронен здесь.
Оригинал
Lord George Gordon Byron
Monument to a dog (1808)
When some proud son of man returns to earth,
Unknown to glory, but upheld by birth,
The sculptor's art exhausts the pomp of woe,
And storied urns record who rests below.
When all is done, upon the tomb is seen,
Not what he was, but what he should have been.
But the poor dog, in life the firmest friend,
The first to welcome, foremost to defend,
Whose honest heart is still his master's own,
Who labors, fights, lives, breathes for him alone,
Unhonored falls, unnoticed all his worth,
Denied in heaven the soul he held on earth
While man, vain insect! hopes to be forgiven,
And claims himself a sole exclusive heaven.
Oh man! thou feeble tenant of an hour,
Debased by slavery, or corrupt by power--
Who knows thee well must quit thee with disgust,
Degraded mass of animated dust!
Thy love is lust, thy friendship all a cheat,
Thy smiles hypocrisy, thy words deceit!
By nature vile, ennobled but by name,
Each kindred brute might bid thee blush for shame.
Ye, who perchance behold this simple urn,
Pass on--it honors none you wish to mourn.
To mark a friend's remains these stones arise;
I never knew but one--and here he lies
|
|