Будильник затрещал до омерзения громко, и это подтвердило Ее опасения: начинался Новый День... Пришла мысль: а может никогда больше не включать этот чертов будильник? Не открывать глухие бордовые шторы и укрывшись с головой, спрятаться в темноту душного одеяла. Тогда Новый день не будет так упорно ломиться ненавистными лучами раннего солнца и пронзительным свистом этих глупых птиц за окном. Ну, нет меня... Нет! Едва слышно застонав, она сползла с кровати. Новый день опять победил. Он ворвался бодрый и жизнерадостный в ее холодный сонный еще мир, который был тщательно скрыт от чужого прилипчивого взгляда...
Ола... Она любила свое имя. Оно напоминало ей, поросшие мхом и скупой зеленью, скалистые берега Дикой Суровой Страны, где эхо разносило стоны Ее Ветра, поющего древние песни предков....Ола-а-а-а...Ола-а-а-а....
Этот ветер не приносил ожидаемой прохлады и свежести. Он теребил и со свистом вырывал комья мха, швырялся пожухлой листвой и продолжал напевать понятные только Ей одной песни... Она любила этот ветер. Он был частью ее пустынной страны. Иногда, нежно схватив ее в свои объятия, он превращался в маленький смерч, бешенно носящийся под нависающим свинцовым небом. И Ола танцевала, а он, зачарованно следивший за каждым ее движением, насвистывал тихо и влюблено... Ола-а-а-а - легкая тень.Ола-а-а-а - просто облако, плывущее по небу,Ола-а-а-а -капля, скользящая на ветру...
и Ей казалось, что она может танцевать так всю свою жизнь... Вечность...И ловила себя на ощущении, что хотела бы умереть в этом танце-полете и так, не поняв, что умерла, продолжать его под бесконечным, как сама Смерть небом, в котором можно танцевать, ныряя все выше и выше, в самую глубину ослепительного пространства, слушая Музыку Тишины...
Она жила в Большом городе. В городе, который не имел начала и конца. Он, словно, огромное многоголовое чудовище, проглотил все вокруг и продолжал глотать, не насыщаясь и отращивая все новые и новые головы... Длинные магистрали дорог, огромными упитанными питонам, извиваясь, соединяли эти головы между собой и, переплетаясь, уползали дальше. Туда... За горизонт, где еще можно было различить синеву Ее неба. Городу не нужно было это небо, он жил своей шумной и крикливой жизнью, не давая возможности копошащимся там, внизу, людям, хотя бы на минуту взглянуть в эту синюю бесконечность, окунувшись в которую можно назвать себя счастливым....
Если бы Ее спросили: счастлива ли Она? Она, не задумываясь ответила бы: Да! Счастлива! Слишком многим владела Она в своей пустынной стране. Многим казалось, что они знают Ее достаточно хорошо и искренне огорчались тому, что Ола так одинока. Но она любила свое Одиночество, с улыбкой прислушиваясь к музыке тишины, которую слышала в себе. Ее раздражали все эти люди, их неудержимое
желание ввести Ее в свой строй - строй благополучных и счастливых своим благополучием людей. Не знали они все, что ранними утренними часами, когда многоголовое чудовище спало, она выходила на Дорогу...
И вместе с Ветром, который раз уходила в свою страну, где ждало ее великое молчание и тихо звучала музыка тишины...
Ола любила эту Дорогу, которая не имела конца... Дорога была пустынна и первозданно чиста, и по ней хотелось идти все дальше и дальше. До бесконечности...
...Но сегодня все было иначе. Что-то неуловимое таилось в воздухе, и не было Ветра! Воздух обволакивал, как мягкое липкое желе. Не было привычного завывания, и водопады желтых листьев не осыпали с головы до ног под могучими порывами шального дыхания...
Нерешительно постояв, она медленно ступила на Дорогу. Ветер непременно догонит, он никогда еще не оставлял Ее одну. Она подчинилась прихоти этой странной силы, подталкивающей Ее к Неизвестности. Дорога ласково шепнула :
- Он догонит. Иди...
...Мимо мелькнула тень. Она не поняла, что это было, да и не хотела понимать. Хотелось просто идти и идти к чернеющей полосе горизонта. От теплой земли клубами поднимался туман. Он расползался по обочинам, смягчая резкие очертания Осени. Рядом взвизгнули тормоза...
- Садитесь. Я Вас подвезу...
Ола поняла. Что-то сегодня было нарушено в Дороге. Дорога не впускала к себе случайных путников. Этого просто не могло быть. Не могло. И теперь, когда все это было нарушено и происходило что-то неправильное, не было никакого смысла сопротивляться развитию событий. Это была прихоть Дороги и Ола молча подчинилась...
Ее не интересовал человек, сидящий впереди. Ей казалось, что машина движется сама, управляемая той силой, которая сегодня решила изменить привычным Ола законам. И, отгородившись от всего происходящего ледяным молчанием, она упрямо ждала.
Человек молчал. Его молчание гармонировало со всем происходящим. И Она с удивлением заметила, что его присутствие не раздражает. Теперь Он и его машина не казались чем-то посторонним на Дороге...
В боковое стекло швырнуло охапкой мокрой травы, и закрутились мелкие буруны из придорожной гальки. Мысленно улыбнувшись, Она поняла. Пора...
- Остановите!
Ола не оборачиваясь, шла к кромке лысого леса. Там ждал Ее Ветер. Она не столько услышала, сколько почувствовала вопрос...
- Куда Вы?
Ола знала, что они еще встретятся. Ничто не проходило бесследно на этой Дороге. И, раз, она свела их сегодня - встреча неизбежна.
- Вернусь. Ветер бережно отнес слово адресату. Она благодарно улыбнулась в ответ. Ветер подхватил Ее и понес. Туда... В небо... Домой...
|
|