Июнь – на рыбку плюнь.
В деревне нашей жил мужик один, Митрич. Хозяин он был справный, хозяйствовал умело, жил не худо, жену и деток имел. Работал в заводике колхозном механиком, а в свободно время на охоту да по рыбу ходил. А и то, что нашему мужику в таких дремучих местах ещё делать, пьянство, как в городе, не прижилось – народ-то характерный у нас.
У Митрича, как у любого обженинного мужика, и тёща имелась, жила вместе с ними. Вот с тёщей Митричу и не повезло – страсть, как она зятя невзлюбила, но виду на народе не подавала, а в доме пилила вовсю. И делает-то Митрич всё не так, ну прям - не так сидишь, не так свистишь, иззуделась вся. Митрич тёщу - жёнину мать терпел, потому как жену свою страстью любил, но прозвал тёщу Зудихой.
Пошла как-то теща зимой на реку бельё прополоскать, подскользнулась, да и угодила в прорубь, народу в то время на реке не оказалось, помочь некому, так и потонула Зудиха. Долго мужики её искали, да где-ж подо льдом найти, так и отпели в церкви всей деревней, и стали дале жить по старому.
Лето пришло, рыбалка пошла, воскресным вечером Митрич тож засобирался по рыбку, А жена смеётся:
-Помнишь, как мать моя говорила – июнь, на рыбку плюнь. Не поймаешь ведь ничего, штаны только просидишь. Не ходил бы ты на реку.
- Я Зудихины слова век не забуду, но не в моготу мне без рыбалки лето проводить.
И Митрич пошел к реке. Добрался до берега, снасти раскинул, цигарку закурил, сидит ждет поклёвки, час сидит, другой, вдруг слышит голос.
- Чо сиднем сидишь, гОворено ведь тебе, стоеросовому, июнь - на рыбку плюнь. Не будет тебе рыбы.
- Кто здесь? - у Митрича от неожиданности аж цигарка из рук выпала, похолодел весь от мысли – Неуж-то тёщин голос слышу?
- Я это, я, тёща твоя, чо, зятёк глаза-то округлились, со страху поди, - и тёща захохотала, а смех жуткий, по реке эхом отражается.
- Покажись, нечистая, ведь померла ты, - зашептал Митрич со страху.
- А не испужаешься, зятек? Я ведь тепереча русалкой стала, - и из воды русалочий хвост показался, чешуёй рыбьей покрыт, зеленью отливат.
- Я тебя и с рогами не забоюсь, и с ослиными ушами, чо ж мне рыбу-русалку бояться? – а сам стал пятиться от реки, - И здесь достала, Зудиха.
- Зря ты так, зятёк, - говорит русалка, - на дворе русалочьи дни идут, в это время мы любого прохожего в воду утопить можем, такая наша власть на неделю в году дана. Пойдём со мной, я тебе клады подводны покажу.
- Ты меня, старая, и при жизни своей не привечала, а теперя и вовсе извести задумала?
А из воды руки русалочьи вытянулись, схватили Митрича за рукав, и давай в воду тянуть.
Крепко держит Митрича теща-русалка, хихикает злобно.
- Пропал я, - думает Митрич, - надо русалку как-то перехитрить.
- Стой, стой Зудиха – закричал Митрич, - прежде, чем утону, хочу спросить у тебя, правда
ли, что русалки в русалочью неделю всё что угодно сделать могут?
- Правда, зятёк, - а сама крепче руки сжимает, уж по колено в воду Митрича затащила, - сила у нас, у русалок в эти дни неземная появляется, любое дело сделать могу.
- Ой, не верю я чего-то в тако хвастовство. Да не тяни ты, больно ведь, – а сам вырваться пытается, да где ему против русалки устоять.
- Хоть верь, хоть задание давай, всё сделаю, но и ты пообещай мне, если задание исполню, сам ко мне в реку пойдёшь, коли попался, жену не послушался.
- Чо-ж, будь по-твоему, но тебе рыбе и простого-то задания не сделать, - хитрит Митрич, время оттягиват - на вот, хоть сапог одень на хвост себе, слабо поди.
Снял Митрич свой сапог и подает русалке.
- Да зятёк, уговор есть уговор.
Зудиха сапог схватила и давай напяливать на свой русалочий хвост, а сапог не одевается, и так она его и сяк крутит – не лезет, хвост ведь у русалок толстый, а голенище у сапога узкое.
Пока тёща-русалка с сапогом маялась, Митрич отбежал от реки подальше и закричал.
- Чё, рыбья душа, не можешь? Не одеть тебе сапог мой, проиграла ты!
- Ничего, зятёк, я пробовать буду, времени у меня много – вся твоя жизнь, может другой сапог одену, - Зудиха с досады хвостом плюхнула и в омут уплыла, только эхом плеск по реке пошёл.
С тех пор, ежли увидят, как по реке сапог плывёт, али на берегу сапог найдут, говорят «опять тёща-русалка сапоги меряла, всё Митрича в гости зовёт». По сию пору, видать, Зудиха сапоги обуть пытается, да не выходит ничего у неё.
- Смотри, вон по реке сапог плывет, видно и этот Зудихе не подошел.
А Митрич и дале жить добром стал, вот только с того случАя на рыбалку в июне не ходит.
Июнь – на рыбку плюнь.
|
|