Полыхая гроздью крупных маков, Ворохом осеннего букета, На фарфорной сини стынут раки В мареве оранжевого света – Отмелей речных свободолюбцы, Грозное знаменье мятежа. Рачьих тел кровавые трезубцы Как распятья древние лежат. В центре груды рачий исполин, Гофры шейки крашены в кармин, Ощетинен сонмами шипов В латы кован, груб он и пунцов. Шалый ус, как сабля на ветру – Лишь достойных в казаки берут. Но под козырьком надбровных дуг Проступил негаданный испуг В виде черных трепетных горошин – Разум кипятками припорошен У его разбойничьей ватаги. Как сражались зло у амбразур! А теперь оделися в пурпур И молчат, как сонные салаки. Лишь тюльпаны панцирей цветут В многочленьи венчиков из ножек… Ты пришел покой их потревожить? Кто ты, путник, как тебя зовут? Что ты хочешь: знать ли, человек, Рачьих лап шарнирное устройство Иль “зеленый” ты, и беспокойство Вызывает их короткий век? Или пива нежного бокал Ты к полудню жаркому взалкал И разор хитиновых покровов Бедных раков произвесть готов ты? Светятся краплачные хвосты - Бархатные бабочки ночные , Раки спят в сияньи наготы. Замер мир. Безмолствуют стихии. |