Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Алексей Хазар
Тема:	Очерк истории крестовых походов. Часть 1. Первый крестовый поход.	Ответить

   Есть в истории события, которые буквально завораживают мистическим несоответствием видимых ничтожных причин и грандиозных последствий, когда из ничего возникает нечто поражающее воображение. Лично меня, особенно впечатляют две исторические коллизии - возникновение монгольской империи, и первый крестовый поход. Не случайно оба эти явления Л.Н.Гумилев приводит, как иллюстрацию своей гипотезы пассионарности. Эпоха крестовых походов всегда сильно интересовала истриков, поэтому и источников по этому вопросу много. Классической считается книга Жозефа Франуса Мишо «История крестовых походов», написанная еще в начале 19-ого века. Конечно, она в определенном смысле устарела. Прежде всего в оценках событий. Мишо — сын своего времени - европоцентрист. Поэтому по большей части хорошие крестоносцы у него воюют с плохими мусульманами. Вместе с тем событийная канва в его книге дана достаточно точно и с теми подробностями, которые были доступны истрикам его времени.
   Курьезным образом на обложке русского издания 1999 года автор указан как «Г.Мишо».
   Похоже, что эта ошибка перекочевала из издания 1884 года. Обилие источников делает написание краткого очерка и простым, и сложным одновременно. Простым потому, что материала более, чем достаточно, а сложным потому, что этот материал нужно ухитриться просеить, выделив только самое важное, по-возможности, разгадав нередкие противоречия и умолчания. Кроме того интернет переполнен такого рода очерками, и написание еще одного должно быть каким-то образом оправдано... В свое оправдание скажу, что тема эта занимает меня уже много лет, в течение которых в книжных шкафах накопилась кое-какая литература по данному вопросу. Надеюсь, что это поможет мне быть достаточно точным, кратким и неодносторонним.
    Говоря об эпохе крестовых походов, начать придется издалека. Еще во времена Карла Великого христианские паломники были не редкими гостями в Палестине, где властвовали Аббасиды в лице блистательного и легедарного Гарун-аль-Рашида. В те времена два великих правителя востока и запада неплохо ладили между собой. Известно, что Карл получил от халифа в подарок живого слона, которого холил и лелеял. В свою очередь Гарун-аль-Рашид не препятсвовал Карлу, который, как считается, построил в Иерусалиме целый странноприимный комплекс. В конце девятого века этот комплекс, по свидетельству очевидца, включал в себя 12 домов, церковь и библиотеку. Христиане Палестины будучи религиозным меньшинством, чувствовали себя в те дни неплохо. Однако период стабильности в Палестине не затянулся. Мусульманский мир раздирала внутренняя вражда, замешанная не только на нюансах вероисповедания, но и на этнических конфликтах. В это время заметной силой стали турки сельджуки, потеснившие в Малой и Центральной Азии и Аббасидов, и Византию, и новых властителей египета Фатимидов. Не все было в порядке в фатимидской державе. Внутри постоянно шла борьба за власть, кроме того, будучи исмаилитами, они враждовали с правоверными суннитами, к которым относились в большинстве своем и арабы, и вновь прибывшие турки. Война между мусульманами различных конфессий не могла не сказаться на палестинских христианах. Положение их существенно ухудшилось. Калифам на час уже не было дела до отношений с далекими соседями. Их больше занимали популистские демонстрации религиозного рвения, которые, зачастую, сводились к гонениям на христиан, осквернению и разрушению церквей. Вести о бедственном положении единоверцев на востоке стаи приносить в Европу паломники, поток, которых по-прежнему не иссякал.
    Однако, вдряд ли всего этого было достаточно, чтобы тысячи западных христиан бросили дома и отправились за тридевять земель воевать с сарацинами и турками, которых они раньше никогда не видели, и о которых знали только то, что те нехристи. Для понимания ситуации важно еще и знание обстановки в Европе той поры. А там царили апокаллиптические настроения. Ожидания конца света, начавшиеся еще с проповеди апостолов дошли до крайнего накала. Признаки приближающегося светопреставления видели во всем. В том числе и в гонениях на палестинских христиан и в осквернении сарацинами Святых мест. Многие всерьез не рассчитывали долго и счастливо жить на этом свете, зато были морально готовы на подвиг во имя веры и ради блаженства в жизни вечной. Вместе с тем и пороки человеческие в эти дикие времена процветали буйным цветом. В рыцарской среде агрессивность, жестокость и заносчивость считались нормой. Для многих феодалов война ради личной славы и обогащения была смыслом и сутью существования, хотя и очевидно вступала в противоречие с основами христианской доктрины. Война во имя веры — можно ли было придумать предприятие более привлекательное для рыцарства ущербного в своих христианских добродетелях? Это же почти идеальное сочетание приятного с полезным!
   В этих условия римские папы не раз призывали к защите Святой Земли, постоянно подогревая ситуацию. Наконец, некий Петр Пустынник — пилигрим, вернувшийся из Иерусалима, принес папе Урбану II письмо от патриарха иерусалимского Симона с просьбой о помощи. Заручившись поддержкой папы, Петр отправляется проповедовать освобождение Святой Земли по всей западной Европе. В значительной степени в результате этой миссии на Клермонском соборе в Оверни в ноябре 1096 года было принято решение о походе. За ним последовало «турне» Урбана II по всей Франции с призывом к священной войне. Массовый психоз нарастал и вскоре плохо организованные разношерстные, но зато многочисленные толпы вооруженных (а иногда и не очень) людей побрели по Европе на восток. Отличились эти вояки и массовыми гарбежами в Венгрии и истреблением евреев в Германии, и многими другими «подвигами». По пути многие из них сложили головы в стычках с местным населением и властями, а также умерли от голода и болезней. Можно себе представить, как «счастлив» был Византийский император, обнаружив все это воинство (до 600 000 человек, если верить Мишо) не просто в своих владениях, но под стенами Константинополя. В сущности это был единственный неморской путь в Святую землю, поэтому именно в Константинополе назначили место общего сбора, тем более, что император был заранее в курсе происходящего. С большим трудом, используя по полной программе и кнут и пряник, император Алексей Комнин сумел сплавить всю эту неуправляемую чернь и не менее неуправляемую заносчивую знать на тот берег Босфора. При этом он старался не допускать слишком большой концентрации крестоносцев у стен столицы, отправляя за Босфор по мере прибытия то лотарингцев Готфрида Бульонского, то сицилийских норманнов Боэмунда Таренского, то провансальцев Раймунда Тулузского и т.д.. Между прочим, предводители крестового похода были вынуждены принести вассальную присягу Алексею, что давало императору формальное право на земли, которые предполагалось завоевать. Так, что свой кусок пирога Византия упускать не собиралась. При этом император не очень надеялся (и правильно делал!) на верность новых вассалов и сам готовился принять участие в экспедиции.
   Крестоносцы вступали в войну с турками также неорганизовано и разрознено, как переправлялись через Босфор. Первая волна, состоявшая из разношерстного нищего сброда, ведомого Петром Пустынником, была практически полностью уничтожена у Никеи. Сам предводитель бежал в Константинополь. Следом подошли уже упомянутые войска крупных феодалов. Эти, по крайней мере, были вооружены и обучены. Однако предводители между собой долго и упорно не ладили, соперничая за лидерство. С трудом сглаживать конфликты удавалось только папскому легату Адемару де Пюи. После того, как он умер от чумы (по другим источникам от тифа) в Антиохии, на первый план выдвинулся Готфрид Бульонский. В конце концов именно он стал признанным лидером. В наши дни конная статуя Готфрида со знаманем в руке стоит в центре Брюсселя на площади между с королевским дворцом, музеем Изящных Искусств и Церковью святого Николая (официальной церковью военно-морского флота Бельгии). Бывал я и в Буйоне на юге Бельгии в Арденах, где на отвесной скале высится бесхитростный по архитектуре, но грозный белокаменный замок, принадлежавший его семейству. Построен буйонский замрк, правда, несколько позже — в первой половине XII века — и Готфрид в нем никогда не бывал, поскольку умер в Иерусалиме через пару лет после первого крестового похода. Родился он, очевидно, в 1060 или 1061 году, и ко времени взятия Иерусалима ему было уже под сорок. Его участие в походе было связано еще и с тем, что он успел «отметиться» в разгоравшейся тогда войне между сторонниками папы с одной стороны и сторонниками императора Священной Римской империи с другой (война гвельфов и гиббелинов) на стороне императора, чем скомпрометировал себя в глазах церкви. Теперь надо было заслужить прощение.
    Крестоносцы подступили к Никеи и, после битвы, а затем двухмесячной осады, город сдался... византийскому императору. Греки были среди осаждавших, и Алексею Комнину удалось провернуть ловкую интригу. Когда положение осажденных стало совсем тяжелым, эмисары императора уговорили их сдаться именно имепратору воизбежание расправы со стороны варваров-крестоносцев.
    Оставив Никею базилевсу, 25 июня 1097 года крестоносцы направились дальше, углубляясь во внутренние районы Малой Азии пустынные и безводные. Поначалу на марше армия разделилась на две части. Во главе одной был Готфрид, другую вел Боэмунд. Через несколько дней в долине Горгонии на войска Боэмунда внезапно напал эмир Кылыч-Арслан со значительными силами. Ранее он был разбит под Никеей и теперь жаждал мести. Он атаковал конными лучниками. Эту тактику успешно применяли еще гунны и скифы. Приблизившись на расстояние выстрела, турки осыпали врага стрелами и, избегая близкого контакта, удалялись на безопасное расстояние. Ремесло лучника в европейских армиях того времени было не в почете и считалось уделом простолюдинов. Видимо поэтому Боэмунду было в сущности нечем ответить врагу. Вскоре уже началась резня в лагере крестоносцев. Вряд ли бы дело кончилось в их пользу, если бы не подоспел Готфрид, сумевший внезапно ударить во фланг туркам тяжелой кавалерией. Это «приключение» стоило жизни четырем тысячам участников похода. Далее предводители решили не разъединять силы, однако турки успели разорить местность по которой предстояло пройти походу, и главными врагами крестоносцев стали голод и жажда. Бедствуя, армия пересекла Малую Азию и вышла к ее юго-восточному побережью. Без особых трудностей заняли Антиохетту, Тарс и ряд других городов, где наконец-то нашли продовольствие. Как только положение в войске улучилось, возобновились конфликты между лидерами. В результате одного из них брат Готфрида Балдуин со своей дружиной отделился от остального войска и захватил Эдессу с прилегающими землями, где и остался в качестве графа Эдесского.
    Не смотря ни на что, в конце осени основная масса крестоносцев подошла к Антиохии — важному и удобному порту на Средиземном море - осада и взятие которой стало следующим значительным и драматическим эпизодом. Город был очень хорошо укреплен и взять его штурмом не представлялась возможным. Тем временем началась зима, и недавно еще истязаемые жаждой крестоносцы, были залиты потоками воды с неба... Огромная армия, сидя без дела в холоде и сырости, очень быстро съела все недавно добытое продовольствие, и в лагере начался голод, который, как ни парадоксально, не помешал нарастающему моральному разложению. Началось дезертирство. Некоторые рыцари уходили вместе со своими отрядами. К весне положение несколько улучшилось. Удалось найти и доставить продовольствие. Само собой погода стала гораздо комфортнее. В это время Боэмунду и Роберу графу Фландрскому удалось одержать победу над мусульманскими войсками, спешившими на помощь Антиохии из ближайших княжеств. Тут в лагере появились Египетские послы. Фатимиды, не без основания опасавшиеся наседающих турок, предожили крестоносцам поддержку при условии, что они ограничатся поклонением Святым местам.
    Фатимидский Египет в этот момент был слаб. Спор из-за престолонаследия привел к возникновению сильной опозиционной партии низаритов — сторонников лишенного наследства, а позже и убитого, царевича Низара, которая превратилась в религиозную секту, распространившую постепенно свое влияние на весь Ближний Восток, Иран, Афганистан. Очень скоро она станет легендарным орденом ассасинов со Старцем Горы во главе и будет держать в страхе всех правителей востока. Легенда о Старце Горы дошла до нас в изложении Марко Поло в его знаменитой книге. Суть ее в следующем. Старец Горы жил в недоступном замке в горах, который был не только убежищем, но и базой подготовки безжалостных убийц. В этом качестве выступали мусульманские юноши. Их убеждали, что Старец Горы может на один день отправить любого из них в рай, куда он опять вернется после своей смерти, если будет во всем покорен Старцу. Покурив гашиша, юноша действительно попадал в рай, в качестве которого выступали прекрасные сады замка, в которых обитали специально обученные «прекрасные гурии» . Вернувшийся оттуда уже был готов на все, чтобы отправиться обратно. Таким образом Старец Горы получал идеальное орудие индивидуального террора - человека, готового беспекословно совершить любое убийство, не думая о последствиях и не страшась собственной смерти. Действительно ли это было так, или воспитание фанатичной преданности Старцу базировалась на других методах и не требовало театрализованных мистификаций, мы не знаем. Известно, что индивидуальный политический террор стал основным орудием влияния не слишком многочисленной, но могущественной секты. Многие властители востока пали от ножа ассасина в самые неожиданные моменты на виду у многочисленных свидетелей. Знаем мы и, что замком Старца Горы была крепость Аламут в области Дейлем к югу от Каспийского моря и, что за эпоху крестовых походов там сменилось восемь Старцев, первым из которых был основатель низаритской секты Хасан-ас-Сабах. Он и отобрал Аламут у прежних владельцев, для чего обратил гарнизон крепости в свою веру.
   Однако вернемся под стены Антиохии. Предложения Египетсих послов были грубо отвергнуты («мы пришли не для того, чтобы соглашаться на какие-либо условия!»). В качестве «подарка» крестоносцы преподнесли им головы убитых в бою мусульман.
    Антиохия пала в июне 1098 года после семимесячной осады. Здесь повторилась история Никеи, но в качестве коварного интригана на это раз выступил Боэмунд Таренский, установивший контакт с предателем, который обещал сдать ему город. Намерение воспользоваться услугами изменника другие вожди похода сочли неблагородным и недопустимым, тем более, что в качестве награды Боэмунду требовал признать его князем Антиохийским. Тогда Боэмунд начал нагнетать панические слухи о движущейся на помощь защитникам Антиохии армии из Мосула. В результате через некоторое время остальные вынуждены были согласиться с его планом. Крестоносцы проникли в город, подняли над ним знамя Боэмунда и за одну ночь вырезали более 10000 жителей, однако не смогли взять цитадель, оставшуюся в руках сына турецкого правителя Антиохии. Сам правитель Яги-Сиан бежал и был в тот же день убит. Два дня спустя действительно появилась армия мосульского эмира Кербоги. Теперь уже крестоносцы оказались в осаде внутри городских стен в разоренном городе, да еще и с цитаделью, наполненной врагами. Помимо всего прочего из Антиохии успели уйти значительные силы во главе со Стефаном Блуазским, решившим вернуться. Узнав об осаде города Кербогой, Стефан счел положение безнадежным и не только не вернулся сам, но и убедил повернуть назад встреченного им вскоре Алексея Комнина с византийской армией, направлявшейся к Антиохии. Спасти крестоносцев могло только чудо. Оно и произошло. В медицине нет более эффективного лекарства, чем пустышка, если только пациет поверил, что он принимает чудодейственное средство.
   Марсельский монах Пьер Бартелеми, бывший среди крестоносцев, заявил, что во сне апостол Андрей рассказал ему о святом копье, спрятанном в Антиохии. Это было, якобы, копье, пронзившее тело Христа во время распятия (позже в западной христианской традиции это копье было безнадежно перепутано с «копьем святого Маврикия» или «копьем Лонгина», известным еще с VI века). Копье начали искать и быстро нашли в храме св. Петра. Была ли это преднамеренная фальсификация (о чем во весь голос говорили еще современники) или случайная находка сейчас сказать трудно, но жаждавшие чуда, его обрели. Всеобщее воодушевление было столь велико, что вышедшие из стен города голодные и измученные крестоносцы разгромили свежую мосульскую армию, после чего в результате переговоров завладели и цитаделью. Далее в течение нескольких месяцев лидеры похода безуспешно пытались поделить город вопреки притязаниям Боэмунда. Было даже отправлено предложение папе Урбану II, принять Антиохию в свое владение, от которого папа отказался. Наконец в ноябре поход двинулся дальше. На этот раз крестоносцы обходили хорошо укрепленные города и без особых приключений 7 июня 1099 года подошли к Иерусалиму. Этому способствовал нейтралитет арабских эмиров, которых очень устраивало поражение сельджуков. Сам Иерусалим к тому моменту уже успел перейти из рук турок в руки Фатимидов, воспользовавшихся разгромом Кербоги под Антиохией. Штурм города начался 14-ого июля (также, как спустя без малого 700 лет, штурм Бастилии). Не обошлось без чуда и здесь. Недели за две до этого некий монах объявил, что ему во сне явился ранее умерший в Антиохии папский легат Адемар де Пюи и объявил, что необходимо совершить крестный ход вокруг стен Иерусалима, после чего город падет через девять дней. Тут видится очевидная перекличка с эпизодом из Ветхого Завета, когда Израиль, осаждавший Иерехон, совершил аналогичный ритаул, нося вокруг города ковчег завета, после чего стены были разрушены звуком труб. Руководители похода однако действовали по принципу «на бога надейся, да сам не плошай», поэтому помимо крестного хода была предпринята срьезная подготовка к штурму. Историки отмечают, что штурм Иерусалима был, пожалуй, единственной по-настоящему организованной и подготовленной операцией первого крестового похода. К утру 15-ого июля ров был засыпан, и крестоносцам удалось приблизить штурмовые башни к стене. После того, как загорелись мешки, защищавшие башни, плотное облако удушливого дыма, несомое попутным ветром, окутало стены. Защитники, задыхаясь, были вынуждены ретироваться, и крестоносцы ворвались в город. Апофеозом священной войны стало разграбление Иерусалима и массовое уничтожение жителей (в один день было истреблено 70000 человек), среди которых были мусульмане и евреи, но не было христиан. Последние были заранее изгнаны из города по приказу египетского наместника при подготовке к обороне.
   Судьба мрачно пошутила над патриархом Иерусалимским Симеоном, письмо которого к папе, привезенное Петром Пустынником пять лет назад, сыграло роль детонатора всех этих событий. Очень скоро католики назначили своего патриарха в ранге папского легата.
   На Святой Земле кроме графства Эдесского и Антиохийского княжества, были созданы графство Триполи и Иерусалимское королевство. Первым латинским правителем Иерусалима стал Готфрид Бульонский, отказавшийся принять королевский титул и довольствовавшийся статусом «хранителя Гробя Господня».

   (продолжение следует)


   Источники


   1.Г.Мишо. История крестовых походов
   2.Маршалл Дж.С.Ходжсон. Орден ассасинов
   3.История крестовых походов. Под ред.Донатан Райли-Смит. М.:Крон-Пресс, 1998
   4.Р. Перну. Крестоносцы
   5.М. Роулинг. Европа в средние века
   6.А.Азимов. История Англии
   7.Анна Комнина. Алексиада
   8. Пьер Виймар. Крестовые походы: миф и реальность священной войны
   9.Камал ад-Дин ибн ал-Адим. Сливки истории Халеба
   10. Стефан Блуаский. Письмо к супруге Адели из под Антиохии
   11. Раймунд Ажильский. История франков, которые взяли Иерусалим
   12. Ибн ал-Асир. Рассказ о взятии франками города Антиохии
   13. Ибн ал-Каланиси. Захват Антиохии крестоносцами
   14. Деяния франков и прочих иерусалимцев. Захват Антиохии крестоносцами
   15. Письмо предводителей крестоносного рыцарства папе Урбану II от 11 сентября 1098
   16. Матвей Эдесский. Хронография
   17. Анналы Хильдерсхайма