- Скоро Новый год, а народ у нас совсем безрадостный. - Так радоваться-то чему? Четыре года в подземелье ошиваемся. И перспектив не видать. Кстати, до Нового года еще полтора месяца. - А начинать готовиться нужно уже сейчас. Сюрприз нужен новогодний. Чтоб все духом воспряли. Есть идеи? - Да какие, на фиг, идеи! Теперь для всех любой праздник – не праздник! Ты, Коль, оглянись, блин! Четыре года после Катаклизма! Москва почти мертвая! Да что там Москва! Видать вся страна, если не весь мир! Все в снегу чуть ли не по крыши! Мы тут, в убежище, не живем, а тупо доживаем! - Витя, ты не панику не разводи! Ты кто? Мой зам! И должен всем своим видом показывать… - Ай, Коль, прекрати! Но, я так понимаю, что у тебя-то идея есть, да? - Есть. Подумай сам – чего эти годы в этот праздник не хватало, а? *** Первое впечатление, которое возникло у Юрки – пронзительнейший холод! Он ожидал, что в помещении будет теплее, чем на открытом пространстве, однако ошибся. Пол на каждом этаже металлический, кое-где покрыт наледями, инеем, наметенным снегом. И леденящий мороз от такого пола ощущался даже сквозь толстые подошвы и шерстяные носки. Но добравшись до самого механизма, он совершенно перестал обращать внимание на температурный дискомфорт. Масштаб поражал! Весь агрегат занимал целых три этажа! Это были диковинно сплетенные зубчатые колеса различных диаметров, стальные канаты, горизонтальные и вертикальные валы, рычаги. Правда, выглядит все, как давно забытый музейный экспонат в заброшенном запаснике – потертый от времени металл, резные ручки, шестерни, валы покрыты снегом, свисают сосульки… - Вот и добрались. – прогудел Митрич. - Хренотень все это, не запустим. – пробурчал Тимур. - Да нам надо-то, чтобы они проработали от силы минутку. – ответил ему Юрка и повернувшись к Митричу, спросил: - Сможешь запустить? - Ну… Подчистим чуток, подмажем кое-где. Даже если и не получится, то вручную пробабахаем. – ответил Митрич. - Да тут человек сто надо, чтобы подчистить, да подмазать! – воскликнул Тимур, - кстати масла у нас всего тридцать литров, а тут махина вон какая! - Ну, хорош болтать! За работу – скомандовал Митрич. За первый час лазанья по механизму, топанья по гулким и скользким лестницам, тюканья лопатами и фомками, они изрядно вспотели, несмотря на холод. - Говорил же, троих мало. – проворчал Тимур, когда они присели отдохнуть, - до срока не успеем. - Успеем. Нам тут скрести еще часика четыре. Потом смажем кое-где. Главное, чтобы тросы не порвались и барабан крутился. – ответил ему Митрич. - Какие тросы? – заинтересованно спросил Юрка. - На которых гири висят. И те, которые к колоколам идут. Ведь, по сути, это что? Обычные ходики с боем и гирьками, только большие. Ну, что, отдохнули? Давайте дальше. Провозились они, в общей сложности, часов шесть. Да и понятно – очистить такую махину, которая простояла без движения четыре года – дело совсем не простое. И если Тимур постоянно скептически ворчал, Митрич сосредоточенно сопел и подгонял их, то Юрка, хоть и измотался изрядно, но был чрезвычайно доволен, что отправился сюда. И дело было не только в важности события. Вдруг возник необычайный исторический интерес, о котором он и не подозревал даже. Когда на некоторых деталях проявились клейма и надписи, у него в душе зашевелился восторг от того, что он может прикасаться к вещам, которые были сделаны за сотни лет до сегодняшнего дня! Которые были свидетелями тысяч городских историй! Он с изумлением и восторгом поглаживал надпись «Клавдий Фреми меня сделал в Амстердаме лета 1628» на здоровенном колоколе. А от надписи на чугунной станине «Часы переделаны в 1851 году братьями Бутеноп в Москве», у Юрки просто перехватило дыхание. *** - Коль, как думаешь, у них получится? - Надеюсь. Очень надеюсь! - Ох, в очередной раз сомневаюсь, правильно ли мы это затеяли. - Правильно, Витя, правильно. Новогодняя ночь – ночь волшебная. Все веселятся, чокаются и пьют, кричат «ура», целуются. И вот вспомни, чего не хватало все эти годы? - Ты опять за свое? - В новогоднюю ночь еще и считают. А что именно считают? - Да понял я, говорили уже об этом. - И еще загадывают желание. Именно в этот момент. И это – необходимый атрибут новогоднего праздника. Это из той, еще нормальной, жизни. Понимаешь? Эта традиция – загадывать желание, когда куранты бьют двенадцать волшебных раз – совершенно очаровательна и веет мечтами детства. Но, даже став взрослыми, мы все остаемся к ней неравнодушны. И с замиранием сердца, мысленно, не вслух, чтобы обязательно сбылось, загадываем то, чего бы нам так хотелось в наступающем году. И бой курантов тут необходим! - Да ты, оказывается, поэт! Но, если отбросить лирику… - А если без лирики, то это еще и символ того, что жизнь продолжается. Новый Год – самый яркий, красочный праздник. И нужен сюрприз. Необычный такой сюрпризище. Жизнеутверждающий! - Да понимаю я. Сколько там еще? - Четыре минуты. *** - Ну, с Богом! – Митрич размашисто перекрестился и потянул за рычаг. Глухо заскрежетало и весь механизм ожил. Задергались шестерни, стали проворачиваться валы, что-то ухнуло… - Сука! Заработало! – воскликнул Тимур. А Юрка был не в силах что-то произнести, не столько от усталости, сколько от восторга – работающий механизм производил грандиознейшее впечатление! И тут раздался звон. Сначала зазвенела какая-то мелодия. А потом бахнул здоровенный колокол. Звук был густой, он даже ощущался физически, так, словно его можно потрогать. И Юрка не сомневался, что этот бой, впервые за четыре года, услышит, если и не весь город, то уж обитатели их убежища точно! - Мужики! – заорал Тимур, - есть! Работает! С наступившим! С Новым годом, мать твою! С настоящим Новым годом! |