Живите мирно, род людской

 

Старый автобус заскрипел рессорами и стал притормаживать. Водитель взглядом проводил легковушку, которая

обогнала его и помчалась по трассе. Потом автобус съехал на проселочную дорогу и неторопливо запылил в

сторону далеких гор, возле подножья которых тянулся густой мрачный лес.

На переднем сиденье вихрастый паренек внимательно смотрел по сторонам, потом замахал рукой.

— Валерий Петрович, сворачивайте сюда, — заторопился он, и ткнул в неприметный спуск с дороги. Сразу было

видно, что здесь редкий раз проезжали машины. — Точно говорю. Я не ошибаюсь. Нам сюда ехать. А то

проскочим, потом придется возвращаться.

И снова взглянул на шофера.

Валерий Петрович покосился на него, но ничего не сказал, лишь едва заметно усмехнулся.

— Ты не ошибся, Андрей? — сказала учительница, сидевшая возле дверей, и поправила косынку. — Сколько

времени прошло с той поры, как вы приезжали сюда. Можно и...

И не договорила, пожала плечами и опять взгляд за окно.

— Да ну, не ошибаюсь! Я в прошлые разы тоже впереди сидел, дорогу запоминал. Как чуял, что пригодится. У

Валерия Петровича спросите про дорогу. Он столько раз побывал здесь, что с закрытыми глазами доберется до

пещеры. Часто приезжает. И нас раза два или три брал с собой, когда мы на каникулах были. Он с моим отцом

работает. Правда, Валерий Петрович? — гордо так сказал Андрей и было заметно, на самом деле гордился этим.

Потом он повернулся, взглядом нашел друга и крикнул, заглушая громкую музыку на задней площадке автобуса.

— Сашка, айда к нам! Что-то спрошу…

И взмахнул рукой, а потом снова посмотрел на дорогу.

Учительница закрыла ладошками уши и, нарочито насупив брови, покачала головой.

Сашка недовольно буркнул. Отдал магнитофон рыженькому пареньку, что сидел рядом, поднялся и, глядя под

ноги, чтобы случайно не наступить на рюкзаки, осторожно стал пробираться по проходу.

— Что разорался? — снова буркнул Сашка, взглянув на друга. — Не даешь музыку послушать. Что случилось?

Он перевел взгляд на водителя, потом на учительницу и снова на друга, и схватился за его плечо, пытаясь

удержать равновесие, когда тряхнуло на ухабе.

— Глянь, Саня, правильно едем? — Андрей замахал руками. — Вроде правильно показал. Сгоревшее от молнии

дерево увидел, за ним нужно съезжать. Так ведь, Сань?..

Он шмыгнул носом и закрутил головой.

Следом за ним закрутил головой Сашка, всматриваясь в дорогу. Оглянулся, пытаясь рассмотреть сгоревшее

дерево, ветви которого словно руки поднимались к небу. И снова взгляд на дорогу, и дальние горы.

— А что у меня спрашиваешь? — Сашка взглянул на друга, потом кивнул на водителя. — Валерий Петрович

знает дорогу. У него нужно спрашивать, а не меня звать. Вот небольшой подъем, а потом начнем спускаться к

речке. Через брод переберемся, а там по лесной просеке километра два или три, и попадем на полянку, которая

возле подножья горы находится. Разобьем лагерь, как в прежние разы. А другой дороги сюда нет. Правда,

Валерий Петрович?

Он посмотрел на водителя.

Водитель кивнул головой, не отрывая взгляда от дороги.

— Скорее бы добраться, — закачаешься, — Андрей мотнул головой. — Ольга Сергеевна, там есть тропка в

пещеру, по которой до сих пор люди ходят к отшельнику. Его уж тыщу лет нет, а они идут и идут…

— А зачем ходят? — сказала учительница и прилипла к окну, словно хотела рассмотреть эту самую тропку. — Его

нет, говоришь, а они приезжают. Одни в космос летают, а другие к отшельнику едут. Странно как-то…

Учительница пожала плечами.

— А вы у Валерия Петровича спросите, — Андрей кивнул в сторону водителя. — Он знает эту историю и каждый

раз рассказывает, когда в пещере бывает. Пусть расскажет…

— Отстань, Андрюха, — буркнул Сашка. — Ему некогда языком молоть. Вот доберемся до пещеры, потом

расскажет. Правда, классная история! Сколько уже слышал ее, а все равно интересно.

Он мотнул головой и показал большой палец.

В салоне автобуса громко раздалась музыка. Рыженький паренек, склонился над магнитофоном и покачивался,

прибавляя громкость. Ребята, сидевшие в автобусе, подхватили песню и принялись не петь, а громко

выкрикивать слова. Перебивая друг друга, кричали и хохотали, а потом снова принимались выкрикивать — это

они пели так.

Ольга Сергеевна нахмурилась. Оглянулась на них. Погрозила. Покачала головой и опять погрозила.

Шум стал затихать. Ребята, кто размахивал руками в такт песни, торопливо скрылись за спинами других и

замолчали.

— Вот неугомонные! — сказала учительница. — Столько времени в дороге, а они словно не устали. Лишь бы

побаловаться.

Учительница поправила косынку и принялась смотреть на дорогу.

— Как вы справляетесь с ними? — покосился водитель. — Любого закружат…

— Привыкла, — пожала плечами учительница. — Сначала было трудно, а теперь нашла общий язык, — и опять

повторила. — Привыкла…

— Ольга Сергеевна, они целый год ждали эту поездку, — засмеялся Сашка и кивнул на друга. — Андрей

рассказал про отшельника. Они разгорелись. Тоже захотели побывать в пещере. Весь год только и разговоров

было, как про нее. Вас уговаривали, чтобы съездить в пещеру. Вот и радуются. Ничего, немного осталось. Скоро

приедем.

И Сашка, ухватившись за поручень, наклонился и стал смотреть, как забурлила вода под колесами автобуса,

когда стали переправляться через брод.

— Почти весь учебный год готовились к поездке, — закивала головой учительница. — Пока с руководством

договорились, чтобы разрешение дали на поездку, потом нужно было автобус достать, продукты и с родителями

решить вопрос, чтобы отпустили в поход, но главное — это с Валерием Петровичем договориться, чтобы показал

пещеру. А откуда вы знаете про нее? Я живу в городе и не слышала, а вы будто бы каждый день в ней бываете.

Откуда?

Она взглянула на водителя.

— Я был мальцом, когда пещеру показал отец, а ему дед, а деду прадед. Если мимо еду, обязательно заверну,

посижу возле пещеры, потом загляну к отшельнику, возле него постою и домой возвращаюсь, — помолчав,

сказал водитель. — Частенько привожу сюда всех, кто хочет проведать отшельника. Родителей Андрея привозил

сюда. Потом и мальчишек взял с собой. Теперь они одноклассников завлекли в пещеру. А придет время, ваши

ребята начнут привозить друзей или просто знакомых, чтобы они побывали в пещере, посмотрели на

отшельника, да испили целебной водицы, в которой сила земли родной. Каждый в пещере найдет для себя то,

что ищет всю жизнь…

Как-то загадочно сказал Валерий Петрович и замолчал.

И учительница молчала, о чем-то задумавшись.

Автобус задребезжал расхлябанными дверцами, въехал на небольшой пригорок, потом медленно направился по

старой колее и свернул в заросшую просеку. В автобусе стало темно. Длинные ветви хлестали по окнам, того и

гляди разобьют. Девчонки визжали, стараясь уклониться от веток, когда они с шумом били по открытым окнам. В

салон залетали листья и мелкий мусор. Даже ребята прекратили баловаться, а сидели и внимательно смотрели в

глубину темного леса, словно хотели что-то разглядеть.

— Андрей, где ваши волки? — повернулся Дамир Искужин, пытаясь пригладить разлохмаченные волосы. — Ты

же говорил, что они из-под колес машины, словно зайцы выскакивали, потом всю ночь вокруг палатки бродили и

выли, не давая спать. Где же они?

Дамир прилип к стеклу.

Девчонки завизжали, услышав про волков. Невзначай стали отодвигаться от окон, с опаской посматривая на

темный и глухой лес.

Сашка не удержался. Опустил голову, и плечи затряслись — засмеялся.

Водитель тоже покосился, мотнул головой и заулыбался.

Покосившись на ребят, Андрей незаметно толкнул друга, перевел взгляд на окно, потом вскрикнул и принялся

тыкать пальцем в окно.

— Пацаны, смотрите, вон волк убегает! — он замахал руками. — Не туда смотрите, не туда! Вот же он, из-под

колес выскочил и в лес помчался. Огромный — ужас! Правда, Санька? Ох, Валерий Петрович чуть было его не

задавил. У, зверюга! Ольга Сергеевна, вы же видели, да?

Андрей повернулся к учительнице, потом снова толкнул друга.

— Ай, болтун, — отмахнулся чернявый невысокий паренек. — Не верю и все тут! Ты Андрюха, обманщик!

Он отвернулся от окна.

— Сам ты балаболка, а я всегда говорю правду, — взъерошив волосы, заторопился Андрей и ткнул в сторону

водителя. — Вон, у Валерия Петровича спроси. Он не даст соврать. И Ольга Сергеевна видела. Она как раз в

окно смотрела, когда волк из-под колес выскочил. Я же правду говорю, Ольга Сергеевна?

Он взглянул на учительницу, которая сидела и смеялась.

— Ты, Андрей, как всегда в своем репертуаре, — продолжала смеяться учительница. — Дня не проходит, чтобы

не…

Она не договорила. Неопределенно покрутила рукой и засмеялась.

— А что я такого сказал? — забурчал Андрей и кивнул на друга. — Вон, Валерий Петрович и Сашка знают,

сколько тут волков водится. Они не дадут соврать. Правда, Санька?

Он повернулся к другу.

— Ага, они словно зайцы разбегались, когда мы приезжали сюда, — фыркнул Сашка. — Валерий Петрович

гонялся за ними на автобусе. А они так и выскакивали из-под колес, так и убегали…

— У, болтун! — перебил его Андрей, прислонился к стеклу и стал всматриваться в лесную чащу. — Отстаньте от

меня. Надоели!

Лес стал редеть. В автобусе посветлело. Девчонки загомонили. Боялись темного леса, а теперь заулыбались.

Прошло немного времени, и автобус выехал на поляну, окруженную густым лесом и кустарником, да возле

подножья горы протекала узкая быстрая речушка.

В автобусе загалдели.

— Ну, наконец-то, добрались! — сказал Сашка и потянулся. — Устал, пока доехали.

— Валерий Петрович, останавливайте свою колымагу, — сказал Андрей, подхватывая рюкзак, и поднялся. —

Приехали. Вон следы от нашего костра виднеются. Здесь разобьем лагерь.

И быстрее подался к выходу.

— На этой колымаге я еще лет сто буду привозить желающих посмотреть пещеру, — заворчал водитель, а потом

заулыбался. — /Эх, хорошо здесь!

Автобус остановился на краю поляны. Валерий Петрович взял тряпку и принялся вытирать запыленное окно.

— Ребята, выходим! — повернувшись к ним, громко сказала учительница. — Не забывайте вещи в автобусе.

Мальчишки, забирайте снаряжение и продукты и на выход. Нам еще палатки устанавливать. Поторопитесь!

Заскрипели разболтанные дверки. Открылись. Из кабины выбрался водитель. Ребята с поклажей в руках

покинули автобус и, оглядываясь по сторонам, переговариваясь, они направились к быстрой речке, на берегу

которой виднелось темное пятно от старого костра. Водитель поднялся в автобус. Проверил салон, чтобы ничего

не забыли ребята, а потом неторопливо направился вслед за ними, на ходу протирая уставшие глаза от долгой

поездки.

Ольга Сергеевна запрокинула голову, прищурилась, посмотрела вверх. Яркая синь, а на ней застыли несколько

облачков — белых и воздушных, а чуть ниже медленно кружили два коршуна, высматривая добычу. Ольга

Сергеевна поправила косынку. Осмотрелась. Вокруг огромные деревья и густой кустарник, а еще высокая трава.

Вовсю стрекотали кузнечики, и со всех сторон доносилось пение птиц. Две белые бабочки замелькали в воздухе,

то поднимаясь, то опускаясь, порыв ветра пробежал по верхушкам высокой травы и они исчезли. Наверное,

спрятались. Учительница, еще раз окинула поляну и, глядя под ноги, заторопилась вслед за ребятами.

— А где пещера находится? — дождавшись, когда водитель поравняется с ним, сказал паренек с тяжелым

рюкзаком за плечами. — Смотрю, и не вижу. Камни и лес, да трава по пояс…

Он закрутил головой, осматривая заросший лесистый склон горы.

— Не туда смотришь, — водитель ткнул пальцем. — Видишь старую осыпь в распадке? Пещера находится

повыше. По осыпи будем подниматься туда. Все, кто впервые бывает в этих местах, поднимаются по распадку.

Сказал и зашагал по высокой траве.

— А как же туда поднимемся? — присвистнул паренек и зачесал затылок. — Он же вон, какой крутой! У нас силы

не хватит, чтобы туда добраться.

Он еще раз взглянул на склон, нахмурился и заторопился вслед за водителем.

— Ничего, доберемся. Еще ни один внизу не остался, кто сюда приезжал. Все поднялись, — усмехнулся водитель

и направился к ребятам, которые уже устанавливали палатки. — А пока нужно делами заняться.

Установили палатки, разместились. Потом взялись за обед. Мальчишки принесли валежник, натаскали воды из

речки, а девчонки с учительницей на скорую руку занялись простеньким супом и чаем.

Уже после обеда, когда обустроили лагерь и ребята собрались возле костра, они принялись уговаривать

учительницу, чтобы подняться в пещеру.

— Валерий Петрович, что скажете? — она повернулась к водителю. — Теперь ребята не отстанут. Покажите

пещеру. Вы не только водитель, но и проводник и экскурсовод в одном лице, как говорится.

Она взглянула на водителя, который сидел возле костра и ворошил угли.

— А куда же от вас денешься? — усмехнулся он и поднялся. — Вот что, ребята, быстро собирайтесь и за мной.

Переправимся на другой берег речки, а потом будем по распадку подниматься до пещеры. Готовьтесь.

Они спустились по пологому берегу к речке. Осторожно, глядя под ноги, переправились на другой берег. Вода

холодная. И прозрачная, словно в аквариуме. Были заметны водоросли, камни, заросшие мхом, редкий раз

мелькали юркие мальки и тут же исчезали, испугавшись шума.

Они добрались по прибрежной узкой полосе до старой осыпи и остановились, с любопытством и опаской

осматривая крутой склон, где далеко в вышине виднелся темный вход в пещеру.

— В этом месте будем забираться? — загомонили ребята, осматривая склон, на котором были редкие островки

травы и виднелись узловатые корни. — За воздух держаться, да?

И зашумели, и заговорили, перебивая друг друга.

— Нет, не за воздух держаться, а за землю, — засмеялся Андрей и покосился на друга. — На карачках поползете

в пещеру. В легенде говорится, что к отшельнику может попасть лишь тот человек, кто сможет подняться в гору,

преодолевая все препятствия. Еще говорят, что человек все грехи с себя снимает, если доберется до пещеры. Я

же правду говорю, Валерий Петрович? О, видите, не вру! А у вас, девчонки, за учебный год много грешков

скопилось. Вот и снимайте…

Он посмотрел на ребят, и опять взгляд на пещеру.

— А какие грехи у меня? — удивленно сказала одноклассница. — Я хорошо учусь. У меня почти все пятерки. И

хорошее поведение. Не то, что у тебя, Андрей.

— Как грехов нет? Ну-ка, считай… Списывать не давала — это раз, — Андрей принялся загибать пальцы под

смех ребят. — Жалуешься учителям, что за косы дергаю — это два, обзываешься — это три, конфетку зажала в

автобусе — это четыре… Ох, Ирка, тебе не на карачках придется взбираться, а по-пластунски ползти. Иначе,

останешься грешницей…

Андрей не удержался и снова дернул ее за косу.

— Ольга Сергеевна, а что он пристает? — отскочила в сторону Иринка и громко закричала. — Скажите ему…

И торопливо спряталась за спины подруг.

— Вот и я говорю, что ты — грешница, — засмеялся и ткнул пальцем Андрей. — Даже сейчас нажаловалась, а

значит нагрешила. И теперь тебе придется до самой пещеры ползти. А иначе, так и останешься грешной… Эй,

пацаны, что стоите? Ну-ка, шевелитесь. Мы будем замыкающими. Давайте-давайте, забирайтесь! Что застыли?

Вперед, в пещеру в гости к отшельнику!

Ребята оскальзывались на мелких камнях, падали обдирая колени и локти, но все равно медленно, но

поднимались по склону. Хватались за чахлые кустики травы, за многочисленные корни, но бывало, что

срывались и съезжали вниз, но снова поднимались и опять лезли по склону.

— Андрюха, а ты чего стоишь и смотришь на них? — сказал Сашка. — Ну-ка, давай на склон. Будешь помогать и

подгонять отстающих, а то до вечера не заберемся. Что смотришь?

Сашка подтолкнул друга.

— Ты с ума сошел, Саня! Я же точно не заберусь туда, — Андрей закрутил головой и кивнул. — Давай лучше там

поднимемся. Пока они лезут по склону, мы куда быстрее окажемся возле пещеры.

— У тебя тоже накопились грехи за учебный год, — засмеялся Сашка. — Другой дорогой пойдут Валерий

Петрович и учительница, Он дорогу покажет. А мы полезем с нашими. И не спорь со мной! Хватит болтать,

Андрюха! Всё, полезли…

И Сашка стал быстро подниматься по осыпи.

Андрей недовольно забубнил. Не хотелось забираться по сложной дороге. Был же более легкий путь, но друг

запротивился. А теперь и ему придется залезать, как остальным ребятам. Андрей завздыхал, а потом кинулся

догонять друга.

— А как же они доберутся до пещеры? — качая головой, с сомнением сказала учительница. — А что мы стоим?

Надо догонять ребят.

И она шагнула к подножию горы.

— Подождите, — сказал Валерий Петрович. — Так принято, что каждый, кто приезжает сюда впервые, должен

подняться по склону горы, преодолевая трудности, а мы пойдем другой дорогой. Ну, готовы? Тогда в путь…

Посматривая на ребят, которые взбирались по старой осыпи, он по едва заметной тропке, что вилась между

кустами, добрался до подножия и остановился возле заросшего склона горы.

— Здесь будем подниматься, — сказал он и показал на старые неприметные, полуистертые ступени,

вырубленные в склоне горы. На одной из них пригрелась на солнышке зеленая ящерица. Увидела людей, на

мгновение застыла, потом юркнула в траву и исчезла. — Внимательнее смотрите под ноги. Ступени старые,

можно споткнуться. Да и ящерок много водится. Не раздавить бы…

И, хватаясь за ветви, он неторопливо стал подниматься в гору.

Редкий раз останавливаясь, Валерий Петрович прислушивался к невнятным возгласам ребят, которые пыхтели,

поднимаясь к пещере, падали и ойкали, съезжали вниз, и опять с упорством карабкались по склону.

Вроде ступени пологие, но учительница с водителем запыхались, пока добрались до небольшой площадки перед

входом в пещеру. Уселись на плоский валун, прислушиваясь к голосам ребят и стали ждать, когда они

поднимутся.

— Ох, устала! — вздохнула Ольга Сергеевна и остановилась на краю осыпи, с любопытством осматриваясь по

сторонам. — Красивые места. Отсюда заметно, как по лесу, словно по зеленому океану движутся большие волны

— это ветер раскачивает верхушки деревьев. Отсюда видно речку, через которую перебирались. Она словно

серебряный ручеек извивается, а потом исчезает между деревьями — волнами. А на самую верхушку горы не

пытались взобраться?

Она посмотрела на водителя.

— На вершину опасно подниматься, — качнул головой водитель. — Почти отвесная стена. По ней нужно со

снаряжением подниматься, а ребята не обучены, — он оглянулся на спуск, прислушался и поднялся. — Ладно,

пойду. Сейчас ребята появятся. Нужно встретить.

Едва он подошел к краю, как раздались голоса. Протягивая руку, он помогал взбираться на площадку.

Недолго пришлось отдыхать. Едва они отдышались, Валерий Петрович поднялся и показал на узкий, едва

заметный вход.

— Потом будем отдыхать, — сказал он. — Немного осталось, ребята. Вон вход в пещеру. Потерпите. А там всю

вашу усталость и боль, как рукой снимет.

— Опять придется ползком пробираться? — недовольно сказала худенькая девчонка, осматривая грязную

одежду и поцарапанные руки. — Мы устали. Где ваш отшельник?

Вслед за ней загомонили остальные, показывая друг другу ссадины и перепачканную одежду.

— Не хнычьте, девчонки. Вам же сказали, что в пещере легче станет. Я на себе проверил, когда впервые туда

попал. Готов был еще разок в пещеру подняться. И вы почуете, как сила появится, — засмеялся Сашка и

заглянул в узкий проход, который вед в глубину пещеры. — Вы такую красоту еще не видели. Валерий Петрович

пойдет первым. Я за ним полезу. Следом остальные. Андрей будет замыкающим, чтобы никто не отстал и не

потерялся. Будет подгонять вас.

Он достал фонарик, проверил его, а потом исчез в темном узком проходе вслед за водителем.

— Ольга Сергеевна, идите за ними, — сказал Андрей. — Не заблудитесь. Ирка и Танька, заползайте. Не мешайте

друг дружке. Успеете. А кто будет следующим? Ну, влезай, что медлишь? Пацаны, хватит рассиживаться.

Шевелитесь. Девчонки, не ворчите, а то замуж никто не возьмет, а я тем более. Хе-х!

Он захмыкал, дождался, когда ребята скроются в проходе, потом взял фонарик и тоже полез за ними, то и дело,

поторапливая одноклассников.

Долго пробирались Сашка с водителем по узкому извилистому проходу, бывало, что приходилось протискиваться

в узкие щели, на коленях ползли, ударялись головой и обдирали колени, и останавливались, поджидая

остальных, а потом снова ползли вперед. Вскоре до них донеслись звуки падающих капель. И чуть погодя они

оказались в большом полуовальном зале. Поднялись на ноги. Вздохнули. Устали, пока добрались. Осмотрелись.

Сталактиты и сталагмиты словно поддерживали неровный свод пещеры, с которого падали капли и звонко

ударяясь об пол, издавали чудную, необычную мелодию, созданную природой.

Они не заметили, как возле входа собрались ребята. Притихшие, они заворожено слушали удивительную

мелодию, которая раздавалась отовсюду, окружая их со всех сторон. И казалось, от этих звуков уходила

усталость, исчезала боль от царапин и ссадин, словно не было долгой дороги, и не пришлось мучиться при

подъеме по старой осыпи.

— Вот так чудеса, правда? — не удержавшись, кто-то негромко произнес, и заметалось эхо, вторя и теряясь

вдали. — Да-а… да-а…

— Не шуми, тихо! — зашикали со всех сторон, и опять заметалось эхо, словно насмехаясь над ребятами. — Хо-

о… хо-о…

— Валерий Петрович, я такое еще не встречала, — прошептала Ольга Сергеевна. — А где же ваш отшельник?

— Он в той стороне находится, — водитель направил луч перед собой и, дотронувшись до ребят, кивком позвал

за собой. — Под ноги смотрите. Не споткнитесь.

Освещая дорогу, он повел мальчишек и девчонок между колоннами, на которых искрились, сверкали мелкие

капельки, словно камни самоцветные.

Ребята медленно направились за ним, и зал сразу же наполнился шумом шагов, тихими восторженными голосами

и эхом, которое вторя им, смешивалось с чудной мелодией капели.

Вдруг Валерий Петрович остановился, молчком кивнул, и направил луч перед собой.

Ребята застыли, увидев в каменной нише очертания сидевшего человека с поднятой рукой. Рядом находился

большой валун с плоской поверхностью, а подле него виднелась большая чаша, наполненная водой.

— Валерий Петрович, можно попить? — облизнув пересохшие губы, загомонили девчонки, искоса посматривая

на каменную фигуру. — Устали, пока добрались. Пить хочется.

— Эту воду нужно пить, — сказал он, достал из кармана старенький складной стаканчик и протянул. — Эта вода

целебная. В ней сила земли-матушки родной. Всю вашу усталость и боль как рукой снимет. Пейте…

Обступив чашу, девчонки и ребята начали пить, передавая друг другу маленький стакан. Потом отходили в

сторону, уступая место и, с удивлением рассматривали фигуру старца, суровые черты лица с трещинками —

морщинами, немного приподнятую руку, словно куда-то показывал. Ребята притихли. Им казалось, что

отшельник сейчас поднимется, посмотрит на них и спросит, зачем они нарушили его покой. Но старец сидел,

опустив голову, словно о чем-то задумался.

— Валерий Петрович, — тихонечко девчонки стали теребить водителя за рукав, — скажите, откуда появился

отшельник в пещере? Его из камня сделали?

Валерий Петрович посмотрел на каменную фигуру, и неопределенно пожал плечами.

— Отец рассказывал, что отшельник появился несколько веков назад, а может и поболее — неизвестно. Никто из

местных жителей не знал, откуда он пришел. Поселился в этой пещере. Редкий раз выходил, чтобы взглянуть на

солнце, лес и горы. Постоит немного, потом возвращался в пещеру. Сидел и читал книгу, да что-то записывал.

Сначала деревенские жители хотели прогнать его. Опасались, что порчу наведет на скотину и на них заклятье

наложит. И однажды собрались смельчаки. Поднялись в пещеру. Смотрят, отшельник сидит, не поднимая головы,

перелистывает свою книгу и что-то шепчет. Долго жители стояли, не решаясь подойти. Надеялись, заметит их, и

не дождались. Один из жителей не выдержал и подошел к нему.

— Ты откуда взялся в наших краях? С добром пришел к нам или с мыслями черными? — сказал он. — Чего ждать

от тебя?

Посмотрел старец на них, взглядом обжег.

— Откуда пришел, там уже нет меня, а куда уйду, самому неведомо. Лишь память обо мне останется, как

осталась во многих местах, где я побывал. Смотрю на вас и вижу, что порешили изгнать меня. Опасаетесь за

жизнь свою, что проклятье наложу. Ошибаетесь! Не меня нужно бояться, а тех пришлых чужаков с черными

душами, что сейчас в лесной чаще схоронилися, и ноченьку дожидаются, чтобы напасть на ваше селение. Ежели

не встанете на защиту его и не расправитесь с ворогами, тогда они не токмо скотинушку угонят, и молодиц в

полон возьмут, а остальных погубят, и скроются во тьме ночной.

Недоверчиво посмотрели на старца смельчаки.

— Откуда знаешь, старче? — загомонили они. — Ты же сиднем сидишь в пещерной тьме, носа никуда не кажешь,

а говоришь, что нападут на наше селение.

— Я могу видеть то, что обычному человеку неведомо, — сказал отшельник. — Я знаю то, что вам недоступно. А

вы поторопитесь. Не успеете глазом моргнуть, как ночь настанет, а вы еще к битве не подготовились. Вы

должны встать на защиту матерей и дочерей да малых детушек от ворогов пришлых. Да восстановится мир в

краю вашем!

Поднял руку отшельник, словно благословил и показал на выход, снова открыл книгу, склонил голову и стал

что-то шептать.

Все вышло так, как предсказывал старец. Налетели ночью вороги, но жители поднялись на защиту своего

селения, своих жен, матерей и детушек малых. Долго бились они, и одолели ворогов проклятущих. Прогнали

чужаков с душами черными с земли своей, а утром пришли с поклоном к старцу да с гостинцами разными.

Ничего не взял старец. Лишь показал на чашу каменную с водой студеной.

— Здесь таится сила земли-матушки родной. Отсюда я черпаю силу великую, которая от любой хвори вылечит,

из беды выручит да с любым ворогом справится. Приходите, берите ее. Сами пейте, деток малых поите, чтобы

почуяли в себе силу земли родной, да хворым людям давайте и увидите, как в них жизнь возвращается. Так

было и будет, пока вода в источнике не иссякнет. А чтобы она не иссякала, нужно с миром жить, род людской, —

сказал отшельник, и поднял руку, показал на выход, и снова склонился над книгой.

Разлетелась молва об отшельнике да воде целительной, в которой заключена сила земли родной. Отовсюду

потянулись к нему люди. Останавливались у подножья горы, а сами карабкались по крутой осыпи, чтобы в

пещеру попасть. Кто с просьбою, кто с хворобой неизлечимой, а кто и просто поглазеть. Никому не отказывал

отшельник. Всем помогал и никогда не брал дары, что ему приносили. Выслушает, напоит водой целебной, и

провожает, показывая рукой на выход. А сам умоется водою, отопьет немного воды студеной и опять садится в

нишу, да книгу начинает читать и что-то записывать.

Мирно зажили люди. Вороги перестали нападать. Люди трудились, свадьбы играли, детей растили и радовались

каждому дню, а еще не забывали отшельника. Приходили к нему, рассказывали о жизни своей, о том, что

ворогов не стало и живут они лучше прежнего. Живут и радуются...

Сколько времени пролетело с тех пор, как появился отшельник, никто уже не помнил. Казалось, он испокон

веков тут жил. Все знали, что к нему можно было прийти с любой бедой, и он обязательно поможет. Поднимутся

в пещеру за водой к неиссякаемому источнику и всегда замечали, что старец сидел в нише и читал книгу.

Приводили к нему больных. Он взглянет, дотронется до человека, что-то прошепчет, водой напоит, и исчезала

боль, уходила болезнь, и поднимался больной, почуяв силу жизненную, полученную от земли родной, и

благодарил отшельника, но тот лишь медленно показывал на выход.

— Иди с миром, человече…

И опять склонялся над книгой.

Проходили годы, а может столетия, и заметили люди, что старец все реже и реже стал подниматься с места

своего да смотреть на пришедших. Все чаще видели его сидевшим в нише с опущенной головой над раскрытой

книгой, и уже не шептал он заветные слова, и едва поднимал руку, благословляя и показывая на выход из

пещеры.

А однажды зашли к нему люди и увидели, что на месте старца появилась каменная статуя, с поднятой рукой,

словно благословлял людей. И поняли люди, что ушел отшельник в края неведомые, о которых говорил. Лишь

оставил память о себе да чашу с целебной водой и старца каменного, чтобы род людской никогда не забывал

его, чтобы приходили сюда в любое время, зная, что всегда можно найти невидимую помощь, воды испить

чудодейственной, в которой таилась сила земли родной, а если повезет, донесется едва слышимый шепот,

благословляющий на дела добрые для блага людского…

Уж давно замолчал Валерий Петрович. Прислонившись к стене, он задумался.

И ребята притихли, размышляя над рассказом. Исподтишка посматривали на каменную фигуру отшельника,

застывшую в глубокой нише.

Капли, падая на каменный пол, разлетались на мелкие брызги, сверкающие под лучами фонарей. Они создавали

чудную мелодию. Эхо дробилось, и вторило ей, уносило мелодию вглубь темной пещеры.

Долго стояли ребята в темной пещере, посматривая на каменного отшельника, потом тихо развернулись, словно

опасались нарушить покой отшельника и молча направились к выходу. И вздрогнули, невольно оглянувшись,

когда в темноте, в необычную мелодию капель вплелся, как им показалось, еле слышимый старческий шепот:

— Живите мирно, род людской…