Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Владимир Трушков
Лиска Лариска (охотничья сказка
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Алексей Тверской
Объем: 19923 [ символов ]
Жизнь в еврейском квартале (сокращено)
Я был молодой разведенный начальник крупного участка завода. Шла вторая половина семидесятых годов прошлого века. Развитый социализм требовал от меня моральной устойчивости и патриотизма. Патриотом я был, а что касается моральной устойчивости, то это, как посмотреть...
Я годами успешно отбивал многочисленные атаки, направленные против моего холостяцкого положения, не забывая при этом, не пропускать мимо хорошеньких девушек.
Когда было разбито немало девичьих сердец и потеряна бдительность, одним знакомым удалось заманить меня на день рождения и «невзначай» познакомить с молодой выпускницей медицинского института Ларисой. Под парами добротных советских напитков я затащил шикарную девушку в ее же постель в одной из комнат коммунальной квартиры в еврейском квартале большого города.
Я понял это на следующий солнечный день, лежа в чистой постели в углу просторной с высокими лепными потолками комнаты.
Хозяйка отсутствовала, где-то бегала по лабиринтам огромной квартиры, служившей до революции тысяча девятьсот семнадцатого года жилищем и кабинетом врачу-гинекологу.
Я терпеливо ожидал Ларису, стараясь вспомнить: воевал вчера или нет? Хотя было абсолютно не ясно, но решил, что нет, иначе, откуда такое неукротимое желание ласки.
В комнату неслышно вошла хозяйка, оказавшаяся еще красивее, чем та, что зафиксировалась в моей нетрезвой памяти. Высокая ростом и стройная женщина имела развитый бюст и узкие бедра, которые выглядели, как теперь говорят, секси. Пышные рыжеватые и вьющиеся волосы, водопадом падающие на узкие плечи, обрамляли милое личико с аккуратным носом.
– Проснулся уже, Алеша? – певуче спросила она меня.
По ее ласковому голосу я понял, что вчера все было, но, как говорится, когда орудие заряжено, то желательно выстрелить в цель, поэтому, маскируя боевую позицию одеялом, тихо позвал Ларису.
Она, конечно, догадалась о враждебных планах, но осторожно присела на краешек постели.
Я бросился в бой, который затем перешел в затяжные военные действия.
Моя разведка в ходе боев попутно выяснила, что молодой врач поликлиники, находившейся при военной академии, имела военного жениха в звание майора, командированного на три года в далекий Йемен.
Я решил у нее задержаться и регулярно проводить совместные боевые учения, чтобы оружие не ржавело и не теряло нужных качеств. Ее это тоже устраивало, так как до прихода основных сил ждать целых три года, а так всегда под рукой, хотя и временный, но подходящий артиллерист с обычной пушкой сорок пятого калибра.
– Сходи, ополоснись, – сказала Лариса и подала мне махровое полотенце.
Я отправился на поиски ванны. Коридор был узкий и длинный и от комнаты, где жила Лариса, уходил, как налево, так и направо. Поэтому решил наугад свернуть направо и попал на большую кухню, потолок которой в двух местах подпирали деревянные бревна, грубо ошкуренные топором. Они предохраняли грязный потолок от обрушения большого пласта штукатурки. Вдоль стен стояли многочисленные тумбочки, столики, две газовые плиты; висели шкафчики и сушилки для посуды, пересекали вдоль на высоте вытянутой руки веревки для белья.
Обследовав кухню, я направился по коридору по паркетному и замызганному полу в поисках ванной комнаты. Паркет предательски скрипел под ногами и местами отсутствовал, образовав выбоины, где скапливался мусор.
Я дошел до телефонной тумбочки, где стоял довоенный телефон, а коридор поворачивал налево, и здесь увидел дверь в ванную комнату.
Она беззвучно подалась от моего прикосновения, гостеприимно пропустило внутрь.
Я противоположной стены стояла огромная чугунная ванна, в которой, низко нагнувшись, стирала белье миниатюрная женщина. Шумела вода, и она не замечала мое появление. На незнакомке был надет короткий шелковый халатик, подпоясанный узким поясом. Я остолбенел от эротической картины. Из-под халата были видны стройные, голые и гладенькие ножки, четвертинки обеих полушарий и кусочек трусиков, которые притягивали, как магнитом, нескромный взгляд вошедшего мужлана.
Я растерялся и не знал, что должен делать в такой ситуации, а на лбу выступила легкая испарина. В отличие от командира, его боевой артиллерийский расчет знал, что предпринять и, согласно уставу службы холостяка, стал наводиться на цель. Как грамотный и опытный командующий подразделением, оценив обстановку, я с сожалением прошептал:
– Отставить!
Тихонько вышел из ванной комнаты и осторожно прикрыл дверь. Отдышался на нейтральной полосе и дал возможность артиллерийскому расчету зачехлить орудие и, громко постучав в дверь, вошел снова.
Женщина на стук успела разогнуться и повернуться ко мне стройным телом и приятным лицом. Она слегка растерялась перед неожиданным визитером и поспешно запахнула красивой рукой халатик на груди, прикрыв, как я успел рассмотреть, умопомрачительные белые грушки.
– Здравствуйте. Я гость Ларисы и хотел бы помыться. Вы надолго?
Девушка оказалась совсем юной и такой миниатюрной, что ее можно принять за крупную куклу. Красивое лицо с зелеными глазами, светлые короткие волосы украшали голову, а губы тоненькой полоской прикрывали, казалось игрушечные белые зубы. Такую куколку хотелось легонько потрогать руками, нежно поносить на руках и осторожно поцеловать.
Я возвышался перед ней мощной и грубой глыбой, и она вынуждена была смотреть на меня, запрокидывая голову.
– Можете обождать в коридоре пять минут? Я почти готова со стиркой, – мило прощебетала девушка.
Так началась моя жизнь в большой коммунальной квартире.
Как мужчина, у которого руки росли из нужного места, я исправил Ларисе звонок на входной двери и сразу об этом горько пожалел. Кнопок, чтобы звонить жильцам квартиры, было шесть, и у всех выдраны кем-то провода. Теперь из всех неисправных звонков один работал и, не смотря на то, что под ним была крупно накарябана фамилия моей девушки, на него давили пальцем все посетители квартиры. И мне приходилось бежать, открывать им дверь.
Только присядешь ужинать в романтической обстановке при цветах и горящих свечах; разопьешь бутылочку легкого винца и приступишь к самому интересному логическому завершению вечера, раздается грубый звонок.
Нужно отправляться к входной двери и впускать очередных посетителей, часто, подозрительных личностей – друзей соседа Михалыча.
На мои советы восстановить собственный звонок, Михалыч не реагировал. Кто выдержит, носиться к входной двери и назад ради посторонних визитеров? И я без сожаления порвал провода своего звонка, чтобы больше не отрываться и заниматься делом, а не бегать короткие дистанции.
Проблемным оказался и сам Михалыч – коротышка с одним нахальным глазом, потому что второй его глаз был напрочь закрыт бельмом. Когда этот тип на меня смотрел, то казалось, что он целился, выпучив здоровый маленький глаз и характерно развернув голову с немытыми и нестрижеными космами. В такой момент его грязные руки с татуированными пальцами нервно бегали по впалой груди, будто танцевали канкан.
Комната Михалыча находилась рядом с помещением Ларисы.
Совсем недавно, перед моим появлением здесь, он привел к себе в комнату очередную сожительницу, пятидесятилетнюю невзрачную женщину.
Каждый вечер они также проводили романтические ужины, правда, без свеч, но с большим количеством дешевого вина. После принятия хорошей дозы бормотухи, зрелые любовники начинали громко разговаривать, ругаться и даже драться.
Я уже жил в коммуналке больше недели и хотел навести здесь порядок, чтобы по вечерам было тихо, и не болтались по квартире темные личности.
Михалыч сегодня после ужина не дрался и не выгонял свою партнершу, а витиевато ее ругал и обзывал самими последними и грязными словами. Он упражнялся, как никогда, и я уже два раза стучался к ним.
Там примолкали на минуту и затем продолжали ругань с новой силой и изощренностью. Доведенный до крайности, я саданул кулаком в проблемную дверь и в ответ услышал, что меня видели на чем-то и где-то, а так же и мою подругу не раз...
Я двинул слегка по двери плечом, и она, к моему удивлению, широко распахнулась.
Он, увидев меня, подскочил ко мне и хотел ударить. Я увернулся и съездил кулаком по мерзкому лицу. Действие было ошеломляющее. Михалыч словно очнулся из комы, поморгал глазами и показал, чтобы я покинул апартаменты.
Я конечно вышел, и Михалыч сегодня больше не шумел, но мы потеряли в этот вечер желание даже целоваться.
Как-то вечером я вышел в коридор. Вдруг услышал шум и истошный крик:
– Помогите! Убивает!
Из поворота коридора появилась молодая высокая и упитанная женщина с длинными каштановыми волосами. Она была одета «в чем мама родила» и неслась прямо на меня, выпучив от страха карие глаза. Ее большие груди мотались в такт бега по сторонам, широкие бедра и пышные ляжки ходили ходуном, а свисающий живот судорожно дергался.
За обезумевшей женщиной бежал высокий и худощавый мужчина с ножницами в руке. Глаза его были красны и яростны, а мускулистый торс обнажен до пояса.
Я пропустил мимо себя женщину и загородил проход преследователю. Женщина спряталась за мной и прижалась своими горячими дынями к моей чувствительной спине, а мужчина, как вкопанный, остановился передо мною, тяжело дыша от возбуждения.
Женщина, которую звали Женей, была прописана в комнате, что находилась за ванной комнатой. Она приехала из Украины с ребенком, жила сначала у родственников, окончила школу водителей трамваев. Предприятие предоставило ей эту служебную комнату в коммунальной квартире, где мы и пересеклись с ней.
Она, по случаю каникул в школе, девочку отправила к бабушке в Украину и наслаждалась одиночеством в комнате.
Как-то раз в ее трамвай заполз пьяный мужчина, стоявший сейчас передо мной с ножницами в руке. Он сначала проспался там, сидя на заднем сиденье, а затем, будучи не совсем трезвым, заметил Женю, которая ему приглянулась, и он проездил с ней до конца смены. Мужчина тоже был прост, как карбюратор Вебера: встречался с ней неделю на улице, ходил в кино, целовал, где только было можно, и завлек в постель.
Пришло время Жене сообщить о своем подрастающем придатке, и, обильно угощая милого мужчину водочкой, все поведала ему.
Тому вдруг все стало ясно, и понеслась брань:
– Где только мои глаза были! Да тебя поимели столько хахалей, сколько в твоем долбанном трамвае не поместится!
Лариса вынесла простынь и прикрыла Женю, которая сразу мягко опустилась на корточки и горько завыла надрывным голосом, и столько тоски и отчаяния было в этом голосе, что у меня перехватило дыхание. Это подействовало и на любовника: он кинулся на колени рядом и, откинув ножницы в сторону, обхватил руками Женю, прижался лбом к ее голове и зашептал:
– Прости, прости! Скотина я! Извини! Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Она выла и выла дурным голосом, но не убирала от него свою голову, а когда выплеснула из души всю горечь, то поднялась на ноги и отправилась к своей комнате, покрытая простыней, как саваном. Рядом, заглядывая ей в заплаканные и опухшие глаза, семенил виновник слез.
Если пройти по коридору мимо комнаты Жени, где сейчас наступил покой и вторая волна бурной любви, то выйдешь в просторный холл, где находились еще три комнаты и входная дверь в квартиру.
Одна дверь вела в служебную комнату Вики, с которой познакомился в ванной комнате. Теперь мне всегда хотелось, когда встречал случайно ее в коридоре, поговорить с ней. Она же лишь испуганно смотрела на меня и спешила исчезнуть с глаз.
Вторая дверь была в комнату Людмилы, доставшейся ей от матери, умершей, когда ей было двадцать лет.
Ну, а третья дверь вела в жилище Юрия Робертовича, врача-гинеколога, который не имел никакого отношения к дореволюционному врачу.
Комната, которая была самой большой в квартире. Юрий Робертович жил здесь сначала с матерью, еврейкой по национальности, которая работала детским врачом в поликлинике. Мать его дружила с бабушкой Ларисы, которая была отличным музыкантом и преподавала сольфеджио в детской музыкальной школе. Обеих ценили на работе, обе пережили блокаду и всю жизнь прожили в коммуналке.
Когда пришло время, и обе женщины умерли по старости, то жилье перешло по прописке Ларисе и Юрию.
К этому времени Юрий Робертович был уже известным специалистом по женским болезням и работал в какой-то престижной женской консультации. Затем стал потихоньку спиваться, руки стали трястись, и он потерял работу.
Когда гинеколог стал безработным, то ему исполнилось сорок пять лет, и он окончательно «съехал» с катушек: пил, голодал и воровал съестное на кухне.
Еще в сорокалетнем возрасте Юрий Робертович познакомился с двадцатипятилетней женщиной, которую звали Настей. Была она не красавица, но не уродливая, обыкновенная женщина, только несколько глуповата, поэтому и родила от сильно пьющего мужчины ребенка.
Когда муж не пил – бывали моменты прозрения, то вместе жили в его комнате. Счастливая женщина стирала белье, кормила мужчину и спала с ним. Юрий всегда хорошо выглядел: высокий ростом, спортивного сложения, вьющиеся волосы, зачесанные назад. Породистый и красивый еврей играл с сынишкой в футбол и гулял во дворе. Он находил работу по профессии и работал месяц, два, три.
Затем срывался в запой. Или работа у него была вредная, или еще что-то не так, а только запивал он каждый раз страшнее, чем предыдущий. Первым делом выгонял из дома заботливую жену, которая уходила в свою служебную комнату вместе с сыном, но ревниво контролировала мужа каждый день, заходя в квартиру.
Я был не совсем еще в курсе их жизни, когда Настя пришла к нам с Ларисой и попросила меня присутствовать при посещении комнаты своего мужа, так как ей нужно было забрать детские вещи, оставленные при поспешном уходе от горького пьяницы.
Я уже пользовался репутацией бесстрашного миротворца и отказать женщине не смог.
Еда мы переступили порог комнаты Юрия Робертовича, как сразу наткнулись на широкий тюфяк, расстеленный по полу. Постель честь-честью была покрыта белоснежной простыней, стираной Настей, а под таким же белым пододеяльником лежал хозяин вместе с какой-то ярко-рыжей женщиной, похожей больше на шалаву из грязной пивной забегаловки. К чести врача, должен заметить, что он не потащил ее на общую с Настей кровать, а расположился с любовницей на полу. Порода, она и в пьяном виде – порода.
Я не успел и шага сделать, как ревнивая Настя подскочила к половому ложу изменщика и с остервенением вытащила соперницу, ухватившись за ее яркие волосы. Та бросилась в угол и, сидя на коленках, испуганно завыла. Проснувшийся мужчина забормотал заплетающимся языком:
– Я теперь с ней буду жить.
– С ней? – удивилась Настя, нагибаясь к напуганной гостье, и провела два раза по ее лицу длинными ногтями. Любовница Юрия закричала, хватаясь за обезображенное лицо.
Пришлось мне вступиться и силой оттащить жену гинеколога от жертвы пьяного блуда, которая спала, к счастью, в платье, поэтому ей не потребовалось время на сборы, и несостоявшаяся любовь врача исчезла навсегда из комнаты.
Собрав вещи, ушла и Настя, пообещав придти завтра, чтобы поговорить со старым кобелем и оторвать то, что законная супруга уже давно в руках не держала.
Как было выше сказано, одна из комнат в холле принадлежала Людмиле. Двадцатиметровая комната была обставлена стандартной мебелью тех времен и претендовала в руках молодой хозяйки на уют.
Людмила – долговязая девица тридцати лет, имела короткие русые волосы, не выдающееся лицо и стройную фигуру с плоской грудью. Но ноги у женщины начинались от ушей, чем она успешно привлекала мужчин, оголодавших в командировках без женской ласки.
Она работала для отвода глаз где-то неполный день, а в свободное время выходила вечером на промысел. Люда надевала темные колготки в крупную сеточку, короткую юбку, ярко красила губы и фланировала возле дома офицеров, что находился на Литейном проспекте вблизи ее дома.
Подвыпившие бравые офицеры клевали в заглот на девицу и быстро находили с ней общий язык. Людмила обслуживала воинов на выезде и дома, любила групповой секс, за который брала повышенную плату.
Женщина, принимая гостей дома, выставляла за дверь свою десятилетнюю дочь, которая сидела покорно и тихо на кухне весь вечер и иногда ночь, засыпая на широком подоконнике. Нужно добавить для описания колорита коммунальной жизни, что Михалыч в квартире приторговывал спиртными напитками, которые вечером в городе не сыщешь с огнем, поэтому почти каждый вечер за окном раздавались громкие крики:
– Михалыч! У тебя есть?
Если у него было, что продать, и его смогли добудиться дикими воплями со двора, то он запускал местную гопоту через черный вход квартиры и обслуживал клиентов на кухне. Длилась процедура распития долго и шумно.
Тогда худенькой высокой девочке не было места и там, она уходила к телефону и сидела на табуретке, поставленной кем-то возле тумбочки.
Сидела она тихо и мечтала о чем-то своем и светлом, беспокойно прислушиваясь к громким разговорам, доносившимися из комнаты матери и пьяных мужчин на кухне. Иногда на кухню приходил нетрезвый Юрий Робертович, где затевал ссору с «подлым» народом. По квартире неслась громкая и отборная брань.
Я не представлял, как можно жить в таких условиях девушкам и детям. Квартира вечерами заполнялась непредсказуемыми пьяными мужчинами и по квартире неслась матерщина, выбегала с визгом из своей комнаты полуголая Людмила, когда ее партнеры позволяли слишком много себе. Садом и Гоммора!
Сегодня был такой же вечер, когда я вышел из комнаты и увидел ребенка, сидящего у телефона. Я подошел к ней и предложил:
– Пойдешь к нам? Чаю попьешь с тетей Ларисой и посидишь у нас.
Та согласилась, я привел девочку в нашу комнату, и моя подруга стала готовить чай, не выходя на кухню к газовой плите.
– Всегда готова к осаде, – пошутила она, доставая электрический чайник и кружки.
Я прошел на кухню и попросил мужчин, находившихся там, вести себя потише, а лучше – покинуть квартиру. Трое посторонних мужчин и Михалыч сидели у небольшого столика и так нещадно курили, что лампочка, свисающая с потолка, казалось, плавала в тумане. От компании несло алкоголем и немытыми телами. Юрий Робертович стоял один у окна и курил папиросу, потому что к столу его не допускали, чтобы не распускал «поганый» язык.
Алкаши встали из-за стола и стали меня поносить почем зря матом. К моему удивлению, к ним присоединился и бывший врач. Говорят, что «количество ломает силу». Все, может быть, но только не сегодня, и в итоге я их разогнал. Трое ушли через дверь, через которую пришли, потеряв при столкновении со мной: один – воротник от грязной рубашки, другой – способность видеть правым глазом, третий – на время слышать. Сам Михалыч, невредимый и слегка напуганный, успел ускользнуть в свое «логово» и не решался оттуда вякать. Представительный Юрий Робертович, побитый слегка мною, ушел из дома и не появлялся месяц. Потом он вернулся трезвым со своей Настей и сыном. Они стали жить в его комнате, а мне он по секрету сообщил, что я сломал ему тогда ребро, но он не в претензии на меня, как говорится:
– Чего не бывает между настоящими мужчинами.
Тогда же, разогнав мужиков на этой стороне коммуналки, я пошел на другую и постучал в Людмилин притон. Шум притих и дверь открылась. В комнате на диване сидела Людмила и с обеих сторон от нее два молодых мужчины, а третий расположился за столом и потягивал пиво. Не вооруженным глазом было видно, что молодая женщина довольна жизнью и не переживала о дочери, брошенной на произвол судьбы и случая.
Ее мужчины оказались людьми с понятием и шума не желали. Двое парней сказали, что они получили уже сполна и уходят, а третий – останется воевать дальше, но без скандала.
Когда второй очаг шума был подавлен, я вернулся в свою комнату, где девочка уснула на диване. Легли отдыхать и мы, вечер прошел в ненужных заботах и волнениях.
Дата публикации: 09.01.2014 17:27
Предыдущее: Жизнь в еврейском кварталеСледующее: Жизнь в рабочем квартале

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Макс Абрамов[ 06.08.2015 ]
   Единственное, чего не понял, неужели весь этот бардак происходил
   в Еврейском квартале,да и что это за квартал? Насколько я понял
   действие происходит в коммунальной квартире населённой
   проститутками и алкашами и все они оказывается Еврейской
   национальности?
   Написано хорошим языком, но много вопросов возникает при
   прочтении.

Сергей Ворошилов
Мадонны
Регина Канаева
Свет мой, зеркальце скажи
Дмитрий Оксенчук
Мне снится старый дом
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта