Владимир Петрович стоял перед открытой дверцей шкафа и лениво проглядывал вешалки с одеждой. Сегодня была пятница и можно было одеться во что-то более свободное. Он остановил взгляд на любимой джинсовой рубашке и память услужливо подсунула воспоминание тех лет. Молодой тогда Володька схватил джинсовую рубашку с полки старенького шифоньера и, на ходу засовывая теплый блин в рот, выбежал на улицу. Весна в городе была в самом разгаре. Деревья стояли в цвету, как в розовой пене, а свежий ветерок и теплое солнце завершали атмосферу весеннего настроения. В институт Вовка бежал вовсе не за знаниями. Там, сидя на последнем ряду, он слушал быстрый шепот Ленки, смотрел в ее голубые глаза, чувствовал тепло ее тела. Он был влюблен в нее по уши. Весна и любовь заполняли Вовкины мысли, занимая весь его день, с утра до вечера.

Владимир Петрович застегнул последнюю пуговицу на рубашке. Фирменная и дорогая одежда смотрелась на нем шикарно. Оглянувшись на себя в зеркало, он привычно отбросил волосы со лба. Пышная шевелюра с аккуратно зачесанными висками всегда была его гордостью.

Ленка так любила гладить его волосы, а он, положив голову ей на колени, задумчиво разглядывал ее лицо. Оно было по-детски наивное, с веселыми веснушками на носу и щеках. Кожа была молочно – белой, а летом неизменно красной из-за солнечного ожога. Она могла смотреть на него долго, не произносив не слова и не моргая. В такие моменты Вовка очень любил целовать ее пахнущее летом и жарким солнцем волосы, любил целовать ее глаза и слушать потом про то, что он размазал ее несуществующий макияж...

Пройдя мимо кухни, Владимир Петрович на минуту задержал свой взгляд на маленьком столике, покрытом зеленой клеенкой. Воспоминания вытащили образ Ленки, одетой по-домашнему в фартуке, хлопочущей над сковородкой. Запах зажаренной яичницы с колбасой вызвал прилив слюны во рту. Владимир Петрович поспешил взять ключи от машины и вышел на улицу. На дворе стояла весна, совсем, как тогда. Розовые и белые лепестки, кружась, падали с деревьев. Нагруженные нектаром пчелы медленно облетали деревья, натужно жужжа ровным гулом. В такой день хотелось порадовать себя чашкой только что заваренного черного кофе и горячим круассаном. Владимир Петрович остановился перед кафе недалеко от дома. Там, сидя за столиком, он продолжал вспоминать тот день...День, перевернувший всю его жизнь.

В тот день было распределение в институте. Тогда Вовке просто не хватило смелости сказать, что они хотят пожениться. Ему предложили хорошее место и все случилось само собой. Он просто смалодушничал, промолчал. Потом, сидя в кафе, они казались друг другу такими далекими. Вовке было стыдно за свое малодушие и он молча гремел ложкой в чашке. Ленка тогда все поняла. Она просто встала и ушла. А он так и не поднял на нее глаза, не проводил, хотя сердце стонало в груди и душа кричала ей вслед. Тот Вовка так и остался сидеть в кафе, растерзанный своей трусостью.

В тот день весна кончилась, кончилась навсегда. Ни разу с тех пор, Владимир Петрович не давал себе повода для воспоминаний, таким образом, наказывая себя за предательство. Только сегодня он почему-то расслабился и позволил себе окунуться в воспоминания о том счастливом времени, когда он любил и был любим.

- Купите цветы, молодой человек! – женщина протянула ему красивую бордовую розу.

- Спасибо, не надо. – очнувшись от воспоминаний, покачал головой Владимир Петрович. Он торопливо допил остывший кофе и вышел на улицу. Ленку после того дня он больше не видел. Искать тоже не стал, после предательства ему не хватило бы духу взглянуть ей в глаза. Владимир Петрович запер свои воспоминания и горечь содеянного глубоко внутри себя. Уже в машине, он, как никогда сильно, почувствовал необходимость вернуться назад. Почему именно сегодня? Вернуться в тот день, когда он украл у себя право на любовь. Может это аромат весны и теплое солнце растопили корку льда у него в душе, заставив в первый раз за столько лет насладиться воспоминаниями о былом. Вспомнить их с удовольствием, не боясь, что сердце заноет и станет тесно в груди. Задумавшись, он по привычке прибавил скорость. Неожиданно появившаяся перед машиной собака заставила Владимира Петровича резко затормозить и до упора вывернуть руль вправо. Машина на всей скорости перелетела через канаву и врезалась в ствол дерева. Дождь из белых лепестков накрыл капот белым покрывалом.

Володька на ходу схватил джинсовую рубашку и, дожевывая блин, поскакал по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Сегодня на распределении он должен сказать, что они с Ленкой хотят пожениться, иначе жить им в разных городах. Опаздывать нельзя, надо прийти немного пораньше. Выбежав из подъезда, Вовка сощурился на яркое солнце. В голове крутились разные мысли: «А что, если с Ленкой не получится? А что, если их распределят в разные города? А что, если карьера не сложится?» Все это промелькнуло в голове у Вовки за считанные секунды. Из подворотни выбежала стая собак и одна из них, совсем очумевшая от весны, сиганула под колеса проезжающей легковушки. Водитель, резко затормозил и свернул вправо; машину по инерции понесло в сторону палисадника. Перескочив на полной скорости через канаву, машина остановилась, уткнувшись капотом в ствол мощного дерева. Розовые и белые лепестки, слетевшие от удара, осыпали машину, как снегом.

Начинали собираться зеваки, кто-то пытался открыть дверцу со стороны водителя, кто-то побежал вызывать скорую. В суете толпы, приехавшей скорой и милиции его кто-то толкал, ругал, а он, как во сне, смотрел, как вытаскивают безжизненное тело водителя. Кто-то, пробежав мимо, толкнул его в плечо. Вовка, словно очнувшись, отряхнул одежду от пыли, вытер пот с лица и, привычным движением откинув волосы со лба, зашагал в институт. Он знал, что его ждет в будущем, он знал, что надо сделать, чтобы все исправить. Он спешил навстречу потерянной в будущем любви. Но с каждым шагом его уверенная походка становилась медленнее. Обрывки чужих воспоминаний смутным потоком нарушали привычный ход мыслей. Однако, весна и предстоящее распределение вскоре вновь овладели мыслями Вовки, до конца вытеснив чужое и тревожное из головы. «А что, если мне предложат хорошее место на распределении? Надо будет соглашаться, а Ленка...она поймет, я ей потом скажу...»