Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Владимир Трушков
Лиска Лариска (охотничья сказка
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: Очерки, эссеАвтор: Вадим Гололобов (Корвин)
Объем: 10068 [ символов ]
Глаза
I push my fingers into my eyes,
It’s the only thing,
That slowly stops the ache,
But it’s made of all
The things I have to take…
Slipknot, “Duality”
 
Часть I
Слепые
Я разбитой головой рисую на стене. Я рисую кровь и рифмы. Мне больно. Это муки творчества. Обессиленный падаю на пол. Смотрю на все снизу. Мне нравится. Там часть меня. Тот жидкий и красный – это тоже я. Но никто не должен видеть меня таким – потемневшим и засохшим. Это секрет.
В моем теле движется колючая проволока. Она оставляет глубокие борозды внутри меня, но они не болят. Я просто знаю, что они есть. Мое лицо становится горячим и красным. Я кукла, глотающая кипяток. А ноги – наоборот. Они холодные, как будто я свесил их с подоконника. Воздух осыпается с потолка и оседает в моем горле. Я сглатываю часть, но его уже слишком много, чтобы просто дышать. Он прилип к горлу изнутри. Я догадываюсь, что он желтый. Из глаз не решаются вытечь слезы. Они потеряли мое тепло, став холодными и чужими. Теперь я чувствую их особенно мокро.
Во мне третий день живет какое-то новое чувство. И я не знаю, что это. Не знаю до такой степени, что не могу это описать. Мне не с чем сравнивать. Хотя, знаешь, как бьется в гробу человек, которого похоронили заживо? Вот где-то так, как я себе это представляю… И оно тоже в груди! Причем я уже знаю, что оно легко становится агрессией и злобой. Так легко направлять его в эту сторону! Но я уверен, что это чувство нужно для чего-то другого… Но мне тревожно. Я чувствую то, с чем никогда раньше не сталкивался. Это даже не любовь… Я не знаю…
 
Часть II
Задумчивые
Есть ли такие слова, когда холодно, или когда вообще нет смысла что-то произносить? Я помню столько всего сказанного мне, что чувствую трепет, злость и открытое окно, за которым ночь. Время от времени задергиваю, чтобы меня никто не видел. Моя безопасность, мое спокойствие…
И кто-то влетает внутрь с вопросом, за которым нет ничего кроме бессмысленности его рождения… Но метко и липко сажает его на грудь, а чаще всего - на лицо. И уже ничего не можешь думать. Как взрыв, убивший все, или заполнивший все…
Глупость, ненужность, неоправданность.
Я помню, как человек, с которым я хочу еще раз поговорить, остался среди моих упущенных шансов на другую личность. Я кусаю нижнюю губу, чтобы отодрать от нее кусок старой кожи… А еще один человек молчит. И еще один… И еще… Они все молчат.
Я говорю: «Я ждал тебя». А она вся в черном, и спешит куда-то, и снег…
Я говорю: «Ты мне снилась». А у нее нет времени спрашивать «Как?»
Я ухожу и ищу слова, чтобы были огни фонарей, черный цвет, немного злости, недоработанная роль и, наверное, все. Все остальное. (Киваю).
А еще есть недописанные картины. Их нужно увидеть.
И закрыть окно. Потому что голова уже не болит от запахов. Выветрилось.
Такой робкий ветер... Но, я не хочу о нем говорить.
Лучше ночь - это завтрашний день, который я не хочу.
Я вдруг знаю, почему я так люблю сны. Потому что завтра наступает всегда после них - когда-нибудь потом.
И хорошо. Без окончания.
 
Часть III
Карие
Я нашел кусочек мяса - теплого и кровоточащего. Оно трогательно сидело у тротуара, и я по запаху понял, что ему плохо и одиноко.
- Как тебя зовут? - спросил я, но оно жалобно не шевелилось в ответ.
Я бережно взял его в ладони, оно обрадовалось и весело затрепыхалось в моих руках. Но вскоре затихло - согрелось и уснуло.
Я принес его домой, положил на коврик у холодильника и налил в мисочку молока. Когда оно проснется, наверное, захочет есть.
- Как же тебя назвать? - полушепотом спросил я скорее себя, чем его. Но так ничего подходящего и не пришло в голову.
Вечером оно проснулось и жизнерадостно сидело на коврике. Я погладил его и почти услышал, как оно заурчало от удовольствия…
Вот так мы с ним и жили до тех пор, пока оно не заболело. Нам обоим было очень больно. Я еще помню, что за окном в тот день летали птицы. А я закрылся в своей комнате, обхватил голову руками, упал на пол и свернулся, словно то молоко на кухне… Я не знаю… Я… Если я дам ему имя… Ведь оно скоро умрет, это неизбежно и от меня здесь ничего не зависит… И если я назову его, то оно станет куда большей частью меня, чем сейчас, и умрет, и я потеряю куда больше, куда больнее. Я не хочу, и я боюсь боли… Но ведь я люблю его! Когда я касаюсь этого теплого, я ощущаю, что есть еще кто-то живой, трепетный кроме меня, и более того, он здесь, рядом со мной… И касаясь, я понимаю, что оно слышит меня, а это куда больше, чем нужно, чтобы быть счастливым… А без имени мне будет так просто его забыть, и на кухне будет пахнуть как прежде… Я открою окно, я не спрыгну - я проветрю… Но ведь люблю! И пусть будет имя, да, пусть будет имя! Но такое, чтоб навечно, чтоб все и навсегда, и чтоб тоже тепло и трепетно, и не одиноко…
И улыбнулся. Мне еще никогда не было так спокойно. И, распластавшись, так и заснул на полу.
Потом, уже утром, я понял, что опоздал - на коврике лежал мертвый кусочек мяса. Я завернул его в газету и закопал в посадке недалеко от дома. Уходя, обернувшись, я подумал, что следующей весной уже не найду, где находится его могилка… Но шел домой.
И теперь я даже рад, что все так случилось, потому что мне кажется, что все было правильно.
 
Часть IV
Закрытые
Я бегу по дороге, завязанной лентой Мебиуса, каждый раз спотыкаясь о бесформенное тело, распятое лаской и поцелуями, нависаю над ним, заглядываю в глаза, и оттуда на меня смотришь ты…
Ты вырастаешь до пределов моих видений, обнимаешь мою шею белизной теплых клыков, я узнаю, как мои чувства вырываются наружу, вытекая через рот цветной тошнотой от переполняемых эмоций…
Ты смеешься, впитываешь в себя мою алую соленую жидкость, она размазывается по твоему милому лицу, и оно становится еще прекраснее в этих закатных оттенках и пятнах…
Я дико хохочу, но слышу судорожный хрип и не понимаю, почему ты вытягиваешь из меня что-то склизкое и липкое как слезы, почему танцуешь, кружась вокруг себя, наматывая…
 
Часть V
Ясные
Когда от реальности не спасают сны – мне хочется кричать.
Но это особый крик. Ему нравится быть во мне и биться из стороны в сторону, как бы давая понять, что он созрел для того, чтобы вырваться наружу. И тогда я готов крикнуть, дать бой, восстать. Я набираю в легкие воздуха – и крик застревает в горле. Он упирается, хватается за стенки и лезет назад. И тогда вместо крика – сдавленный хрип. А крик возвращается обратно и на некоторое время успокаивается.
Мой крик играет со мной, но он – умнее меня. Я – безрассуден. Я готов поддаться внезапному порыву. Он – нет. Он знает, что, будучи на свободе он разбудит тех, кто спит. А когда они проснутся – они не будут думать обо мне. Они будут злы и раздражены. Всё.
И стоит мне сказать им, что со мной, они примут это за слабость. И как слабого – разотрут меня. Как плевок. И они будут правы.
Они судят меня так, как они захотят. Я сужу их так, как они говорят…
Это так страшно. Когда глаза привыкают к темноте – видеть над собой потолок. И чем дольше в темноте – тем ближе потолок…
Мне остается только терпеть. Тихо терпеть. Жалостливо.
А однажды мне кто-то скажет: «Пойдем, полетаем! У меня есть камень. Я подарю его тебе».
…И я буду рад. У меня есть подарок, а значит не все так плохо. Меня не забыли, меня любят и хотят помочь.
…И я буду смотреть на этот камень. Это будет мой символ. И я построю вокруг него свой маленький храм. Я возведу четыре стены, и буду жить.
А еще кто-то мне скажет: «Ты хочешь уйти? Протяни мне свои руки. Я дам тебе гвоздей!» Он забьет гвозди в протянутые руки, приколачивая к стенам моего храма крышу.
А я буду жить, и думать, как же мне хорошо. У меня есть друзья и символ, четыре уютных стены и крыша. Почти что гроб.
И я буду так рад…
 
Часть VI
Усталые
Обезумевшее небо плакало черными птицами, роняя кровавое солнце за край.
Пять пальцев моей руки были полусогнуты и расслаблены.
До этого я касался этими пальцами листьев, оставляя ровный кровоточащий след.
Кровь падала туда же, куда и солнце, но не доставала до края и впитывалась в землю.
Боль и ветер создавали впечатление реальности происходящего, и я верил своим открытым глазам.
Когда солнце зашло, я пил боль из своих пальцев, но выпил кровь. Это значит, я перестал умирать.
Теперь я живу, наверное, вечно, и эта мысль заставляет меня снова касаться острых листьев.
Но пальцы мои прозрачны, и они ласково проникают во все, что доставляло до этого боль, и вот уже я ясно ощущаю во рту сладостный привкус яда.
Я плюю в небо, и слюна прилипает где-то там бледной плоской и круглой кляксой, с серыми разводами яда.
А те, кто не я, показывают на кляксу пальцами – непрозрачными, лишними – и им становится страшно.
А есть и те, кому хорошо, как и мне. Это те, кто я. Но они не вспоминают меня. Они тоже плюют в небо, но их кляксы падают. Они не знают, что для того чтобы кляксы летели вверх, на землю должна капать кровь - одновременно.
Вот так. Только так.
 
Часть VII
Наивные
Когда у птицы много крыльев - она… Где-то шесть или семь… Она учится летать.
В другую сторону. Да.
Вон смотри!
И я не вижу. Но так хочу!
А знаешь, я вчера шел по улице и упал. Люди на меня смотрят оттуда с высоты - и мимо идут. А я лежу - их не вижу, нет. У меня лицо в снегу. Я лежу, а они где-то глазами надо мной, а ботинками совсем рядом скрипят. Но все равно как птицы. Вот только птиц я люблю…
А они… Не знаю.
Ее вспомню. Она, ведь, тоже люди. Причем тут какие-то птицы? Человек! (Чувствуешь?) Много… В ней так много… Только зачем это мне?
Или она… Мимолетом встречаю, но глаза другие! Зачем мне в них смотреть?
Или вот… Так хочу сказать спасибо, но не знаю, как произнести. Ведь никто мне не говорил - искренне и не там, где ждал. Но цветы не цветут, а стоят дорого те, что срезаны.
Только их шаги я узнаю. Я стремительно жду их - сейчас, на паркете, вообще.
А люди носят ботинки. По три, по четыре пары… Чтобы след от себя был заметнее.
Закопался в землю - поднялся.
Сел на скамейку. Здесь красиво.
Достал батон. Половину. И зря вы на меня так смотрите. А вдруг не зря его крошу. Вдруг, они все-таки существуют - шестикрылые...
 
Вадим Корвин Гололобов, 2006
Дата публикации: 01.10.2012 22:30
Предыдущее: Мой рабочий деньСледующее: Дневник

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Сергей Ворошилов
Мадонны
Регина Канаева
Свет мой, зеркальце скажи
Дмитрий Оксенчук
Мне снится старый дом
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта