Вот я.

Боюсь писать много. Боюсь графоманства, повторений, банальности. Боюсь рассеянности: когда одну и ту же мысль, идею мнёшь, режешь, делишь на кусочки-рассказы и рассеиваешь в море слов, от которых нет толку.

А они говорят: пиши больше.

А надо бы: пиши глубже!

Превращаюсь в ухо.

Слышу крики и шёпот – одинаково – впитываю. Разговор – строка телетекста, непрерывно, непрерыв… Стоны боли – что с ними делать? Прольёшь их на бумагу – бумага мокнет, портится. Оставишь в себе – не выдержишь напора. С ума сойдёшь.

Они говорят: думай сам.

Замечательно! Превращаюсь в мозг.

Фильтрую, деформирую мысли. Тот же телетекст, только уже не одна строка, а множество: слева направо, справа налево, вверх, вниз и по диагонали. Нужное выловить и подчеркнуть, остальное – на заметку. Работаю над структурой. Создаю образ.

Они что-то говорят. Не слушаю. Творю структуру, связки, ассоциации. Творю образ. Творю обр… Есть! Всё. Всё логически выстроено и скроено, ассонансы, причастные обороты, символика…

Превращаюсь в пальцы. Пишу, печатаю, шевелю пальцами, и медленно из пальцев перетекаю в текст. Я – текст. Вот я.

Они говорят: хм. Покажи. Нам, конечно, неинтересно…

Показываю: ну?

Они: здесь не так, здесь не так, здесь не так. Здесь надо вот так. А вообще говно.

Я: Откуда вы знаете?

Они: Мы так считаем. Слишком много запятых.

Превращаюсь в восклицательный знак. Да вы сами! Да посмотрите же!.. Разве так пишут, протрите глаза! при чём тут запятые! Писать надо по-другому! Вы Пушкина хоть в руках держали!? Бред! Всё не так!

Тут они вылезают и допрашивают: А что? Тебе что-то не нравится? Что именно тебе не так? Ты что-то имеешь против? А? А? – лезут, лезут со всех сторон и давят. Тычут пальцами. Давят.

Нет, пожалуй, я не с вами.

А как быть не с вами? Где ещё, как не здесь?

Они подходят ближе, теснят. Да отвяжитесь вы!

Превращаюсь в точку. Скрючиваюсь, затихаю.

Говорят, Вселенная возникла из точки. Говорят, точка тогда взорвалась.

Жду.