Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Наши судьи-эксперты
Алла Райц
Документы эксперта
Многоэтажка, шампанское и лейтенант
Наши судьи-эксперты
Людмила Рогочая
Документы эксперта
Дети света
Наши судьи-эксперты
Вячеслав Дворников
Документы эксперта
Все по-прежнему
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: РассказАвтор: К.А. Прохоров (Сектант)
Объем: 9595 [ символов ]
Встреча друзей
Случилось это в конце 1919 года, где-то сразу после Хануки. Председатель N-ской ЧК Михаил Рябинин (он же Мойше Рабинович), с энтузиазмом перекладывая протоколы допросов из ящиков старого стола в только что конфискованный советской властью у местного эксплуататора роскошный многостворчатый шкаф довоенной работы, оступился и упал в собственном кабинете. Полежав немного в неестественной позе и потерев ушибленное место, он стал подниматься и вдруг увидел мелькнувшую где-то среди рассыпавшихся по полу листов знакомую фамилию: Фрухштейн. Взволнованно раздвигая руками документы, Рябинин вскоре обнаружил нужный протокол, о существовании которого ещё минуту назад даже не подозревал. Действительно: «Фрухштейн Соломон, 1895 года рождения, уроженец местечка С. близ Бердичева». Он, друг детства Шломо! Рябинин с забившимся сердцем заглянул в его дело и с радостью обнаружил, что Фрухштейн задержан ЧК месяц назад по не столь уж тяжёлому обвинению в пособничестве белогвардейцу, молодому офицеру, которого просто лечил в своём доме от какой-то серьёзной болезни.
Рябинин властно окрикнул часового и приказал тут же доставить Фрухштейна к себе в кабинет. Спустя пять минут Шломо уже барахтался в объятиях председателя ЧК, не вполне понимая, что с ним происходит. В переполненной камере он не раз слышал о страшном «комиссаре Рябинине», искренне боялся возможной встречи с ним, которой всё-таки не избег, но которая неожиданно вылилась в самую тёплую встречу со старым другом Мойше Рабиновичем. Воистину: «Коль славен наш Господь в Сионе!..»
Вновь позвав часового, Мойше мгновенно устроил шикарный стол. Конечно, то была не фаршированная рыба со свежей халой, как в детстве, но всё же нечто впечатляющее для скромного арестанта. Плеснув в стаканы чудовищно пахнущего самогона, Мойше радостно провозгласил тост за встречу. Шломо столь же радостно ответил на приветствие, но пить отказался.
– Лучше я поем, можно? – сказал он и, не дожидаясь ответа, придвинул к себе варёную картошку и увесистую горбушку хлеба.
Мойше выпил один, не сводя счастливых глаз со Шломо.
– Можно, теперь тебе всё можно, – проговорил он, невольно крякнув и переводя дух, – завтра же утром тебя выпущу! Ты, конечно, ни в чём не виновен. Прости, друг, – революция, сам понимаешь...
– Да-да, разумеется, я всё понимаю, – скороговоркой подтвердил Шломо, ничего вовсе не понимавший, что уже третий год творилось в этой стране, и по-прежнему даже не веривший, что ужасный чекист, сидевший перед ним, – это его лучший друг детства Мойше.
– А помнишь, как мы с тобой мечтали найти клад и сделаться первыми богачами в местечке? Ха-ха-ха! – пустился в приятные воспоминания Мойше. – А помнишь, как вместе влюбились Соню Осик (какая была красавица!), а она сказала, что выйдет замуж за того, кого из нас первым попросят сесть у восточной стены в синагоге? Хо-хо-хо, правильная была девочка...
Шломо охотно поддержал этот весёлый разговор, и около часа из кабинета председателя ЧК слышался лишь дружный смех и то и дело повторявшаяся фраза: «А помнишь... Нет, ты помнишь?!.»
И вдруг весь этот милый вздор разбился о простой и в принципе необязательный для откровенного ответа вопрос Рябинина.
– А как ты вляпался в эту скверную историю и попал к нам? Стоило ли рисковать жизнью из-за белопогонника? Зачем ты его прятал и лечил?
Возникла неловкая пауза. Улыбки медленно сходили с лиц друзей.
– Ты действительно хочешь это знать? – серьёзно спросил Фрухштейн.
– Я пытаюсь придумать формулировку, почему я тебя завтра выпускаю из-под ареста. Ты знал этого офицера, он что-то доброе сделал для тебя?
– Нет, Мойше. Когда я подобрал этого человека за городом, лежавшего на обочине без сознания, то видел его впервые в жизни.
– Какая глупость! Ты что-нибудь знаешь о законах революционного времени? Тебя могли уже поставить к стенке, если бы мне самому не попало в руки твоё дело... И всё же, зачем ты его хотел спасти?
Фрухштейн замедлил с ответом. Он вдруг почувствовал, что если скажет сейчас подлинную причину, то последствия этого будут самыми непредсказуемыми. И всё же, спустя минуту, он произнёс роковое слово.
– Я стал христианином.
– Что? – не поверил своим ушам Рябинин. – Ты стал выкрестом?
– Называй, как хочешь, но я верю в Иисуса, что Он наш Мессия и Сын Божий... Иисус же однажды рассказал притчу, в которой священник и левит прошли мимо израненного разбойниками и брошенного на дороге человека, своего соотечественника, а один добрый чужестранец поднял его и помог. Можешь считать глупым, но это и есть причина, почему я лечил того несчастного, которого твои чекисты нашли у меня в доме и расстреляли...
– И ты его ещё жалеешь! – лицо Рябинина сделалось чужим и суровым. – Жалеешь врага! Ты думаешь, он пощадил бы меня, если бы это я попался ему в руки? Ты хотя бы знаешь, как они расправляются с чекистами?..
Рябинин на мгновенье задумался и затем продолжил речь.
– Впрочем, даже не это меня в первую очередь задевает. Но как ты, былой защитник Торы и древних традиций, сын почтенных родителей, с кем мы вместе мечтали учиться в школе раввинов, отрёкся от веры отцов?! Ты, может быть, скажешь, что я сам стал атеистом... Пусть! Но я как услышу голос кантора: «Воззовём к Господу, да поможет Он нам»... или старую песнь «Мир вам, ангелы Господни»... веришь, ком подкатывает к горлу. Нет, я никогда не предавал мечту нашего детства – заставить христиан считаться с нами... Сколько праведников на тебя взирает сейчас с небес – тех, кто был унижен, поруган, растоптан твоими христианами... скольких из них силой заставили креститься, убили в погромах!.. И вот теперь Шломо Фрухштейн, чистокровный еврей – хоть клеймо ставь – присоединяется к мучителям своего народа...
– Ты не понимаешь, существует совсем другое христианство! – воскликнул Фрухштейн. – Я вступил в общину евангелистов. Это настоящие верующие люди. Даже православные их гнали не меньше, чем евреев...
– Ну надо же! Мало того, что выкрест, ещё и к сектантам подался, в кулацкую петрушку превратился. «Все люди – братья», – так, кажется, у вас говорят?
Немного помолчали.
– Может, я пойду назад, в камеру? – тихо спросил Фрухштейн. – Думай, что хочешь, только я не отрекусь от Мессии Иисуса.
– Нет, ты выслушаешь меня до конца, – недобрым голосом сказал Рябинин, отхлебывая самогон из стакана и в раздумье прохаживаясь по кабинету. – Ты помнишь раби Хаима, как он предупреждал нас от соблазна христианства? «Кто крестится, – говорил он, – тот уже как бы русский, и учиться ему можно в столице, и по службе преуспеть; да только наши старомодные родители почему-то не спешили идти по этой лёгкой дороге...» Так учил старый Хаим, если ты забыл. Да и я сам, может быть, для того и пошёл в революцию, чтобы избавить наш народ от господства христиан-великороссов... Как же ты мог нас предать, Шломо?.. Вспомни милого и рассеянного кантора Шимона, как он пел и плакал на праздник Торы! Вспомни старую синагогу... Всё, всё ты перечеркнул. И вот теперь я, начальник ЧК, умоляю тебя вернуться к вере...
После этих слов – случайно ли так получилось или преднамеренно, кто знает – Рябинин достал из кобуры и положил перед собой на стол маузер. Он, прищурившись, смотрел на Фрухштейна, который был теперь для него как будто незнакомым человеком.
– Слепцы, ведущие слепцов! – взволнованно отвечал Шломо. – Имеющие Писание, целующие его и не исполняющие! Столетиями ждавшие Мессию, а когда Он пришёл, тотчас отвергшие Его... Не думай, что я не люблю свой народ. Я готов молиться и вымаливать у Бога каждого еврея! Хоть ты и замарал свои руки кровью в ЧК, я буду молиться и о тебе...
– Довольно, – гневно оборвал его Рябинин и повернулся к двери: – Часовой, увести арестованного в камеру!
Оставшись один, Мойше медленно приставил холодное дуло маузера к виску. «Всё суета, – вспомнились ему слова мудрого человека. – В чём смысл навязанного нам на земле существования?.. Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем…»
Рябинину хотелось умереть. Он уже много раз обдумывал такой почётный исход из той кровавой мясорубки, в которой безнадёжно крутился почти с самого начала гражданской войны. Но и на этот раз нечто его остановило. «Какого друга… теряю!» – прошептал он, направляя дуло на папку с делом Фрухштейна. Затем, откинувшись на стуле, он вдруг подбросил папку вверх и тут же заученным движением вскинул маузер и выстрелил. Пробитое в самом центре тоненькое «дело» метнулось к стене и почти бесшумно упало на пол.
На звук выстрела прибежал тот же часовой. Увидев своего командира невредимым, он заулыбался и сказал:
– Ну, слава Богу, товарищ Рябинин, вы живы!
– А что мне должно было сделаться, Степан? – грустно спросил Мойше.
– Ну, вы стреляли...
– Да, стрелял, но не туда, куда ты подумал... Ты его уже отвёл в камеру?
– Не успел ещё, во дворе стоит, как раз у кирпичной стенки... – угадывая ход мыслей хозяина, глухо ответил часовой.
– Для мировой революции пролетариата, – медленно проговорил Мойше, – такие люди, как этот Фрухштейн, насквозь пропитанные религиозным дурманом, – большое препятствие. Ты должен помочь революции...
Часовой понимающе кивнул и сказал:
– Это мы сейчас сделаем, товарищ Рябинин! Не берите близко к сердцу...
– Только, Степан, без лютости, одной пулей, прошу тебя.
– Так точно, не извольте беспокоиться, – ответил часовой и вышел.
«Вот и всё, – подумал Мойше, – теперь получится...»
Через минуту на улице раздался негромкий хлопок. Он почти слился со звуком другого выстрела, который прозвучал в кабинете председателя ЧК Михаила Рябинина.
 
«Избавь, Боже, Израиля от всех скорбей его» (Пс. 24.22).
Дата публикации: 06.03.2021 17:49
Предыдущее: Чай с религиозным ароматомСледующее: Не доверяйте пришельцам!

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Наши судьи-эксперты
Галина Пиастро
Документы эксперта
Магик
Наши судьи-эксперты
Николай Кузнецов
Документы эксперта
Кот Димы Рогова
Наши судьи-эксперты
Виктория Соловьева
Документы эксперта
Не чудо
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта