…Ты спрашиваешь меня, сильно ли я на тебя обиделся? И как я себя чувствую? И как у меня теперь на личном фронте? И не скучаю ли я по тебе?

 

Отвечаю попунктно: обиделся не сильно.

Даже – вообще не обиделся.

И даже несколько удивился, что ты мне вдруг написала.

Обмишурилась, что ли, опять?

 

Скажу тебе почти как родной - я хотел даже станцевать на досуге джигу. Когда понял, что ты, наконец, свинтила от меня. Вздохнул с облегчением, и уже хотел в пляс пуститься.

Но потом опомнился – еще не за того примут. Ксенофобов-то у нас – ну все, поголовно. Потом будут пальцем показывать. Будут тыкать – верно, шотландец, какой, из иноверцев. Гастарбайтер.

С рынка… Черкизовского.

В общем, не стал я джигу танцевать.

Хотя очень хотелось.

 

Где-то я крайне рад, что ты с этим старым козлом свинтила от меня за тридевять земель.

Хотя, извини, вспомнил – что козел этот твой - помоложе меня будет. Правда, и поглупее.

Был бы поумнее, кого-нибудь поприличнее себе нашел бы – точно.

 

Но все-таки, спасибо ему. Рад, что лично мне самому тебе коленом под твой вертлявый зад давать не пришлось. Он меня несколько опередил, за что я и благодарен.

 

По прошествии некоторого времени, оглядываясь по сторонам, думаю: как это хорошо, что наконец ты меня перестала донимать просьбами - ругать тебя во всю глотку непотребными словами в самый ответственный момент наших сексуальных упражнений. Когда я уже готов кончить, а ты все шепчешь, да шепчешь и подвываешь: обзови меня падшей сукой, дорогой. Обзови, пожалуйста, подзаборной… Грязной шлюхой бубуевской обзови. И в выборе мата не стесняйся, милый...

 

А я - как только обзову, уже не могу и кончить по человечески, смех меня душит, и от смеха я из тебя выскакиваю.

Скользко ж ведь там у тебя, как в распутицу или в гололед. Да еще, к тому же, и разношено как-то.

 

А я смотрю после с некоторым недоумением на эту мою, повисшую некстати, как мочалка, конечность. И мрачные мысли в голову лезут.

А ты во, наверное, думала, что я импотент.

А я просто от смеха.

Так ведь действительно - и до импотенции недалеко.

 

Но как только ты за порог – все сразу наладилось, и теперь не требует никакой специальной коррекции – поправки на твое сексуальное настроение. Чтобы не вовремя не заржать, как жеребец! И не напугать бедную девочку.

 

В выходные у меня сейчас довольно плотный график – утром одна барышня любительница секса с песнями и гиканьем, и на кухонном столе. А также в машине, в кинотеатре и даже однажды – на кладбище.

А вечером другая – просто развратная гетера какая-то. При свечах, с благовониями, медленно и печально. С чтением стихов на санскрите и с заламыванием ног мне за уши. А также с кунилингусом в позе 69 и обмазыванием меня медом или вареньем. И себя тоже.

После чего простыни приходится менять. Красота!

И никто лишний под ногами не путается.

И никто из них, этих лапочек, не просит их по матери крыть, mon ange.

Теперь вот думаю совместить их вместе. Чтобы они друг дружке ноги за уши заламывали, гикали на санскрите, а я тем временем - в библиотеку.

Учиться, учиться, и еще раз учиться.

Окончание: