* * *

 

Я рассказала Лапушкиной, что у меня появился новый лохматый друг. Безымянный еще пока, но уже свой. Набрала Леню, спросила, как там звереныш. Оказалось – порядок. Они уже побывали у Лени в школе вождения, там же и перекусили. Леня купил ошейник и поводок, собачий столовый набор. Сказал, что позвонит и заберет меня, как только мои дела закончатся. Мило.

Лапушкина поинтересовалась, где сейчас Игорь. В ответ я пожала плечами абсолютно без грусти и тоски, а даже с легкостью и улыбкой. Подруга как будто почувствовала что-то неладное и спросила:

-- Рит, у тебя глаза как-то особенно блестят… Ты чего? А?

-- Серьезно? Здорово! Да не знаю.. Так..

-- Эй! Слушай… А ну-ка посмотри на меня еще раз..

-- Ну что?

-- А! Игорь сделал тебе предложение, от которого…

Я поперхнулась.. Кофе брызнул из трубочки прямо на жилетку..

-- Черт! Салфетку… Давай-давай..

-- Ритка, прости!

-- Да…ничего. Все равно у тебя переоденусь..

-- Да нет, ты за вопрос дурацкий прости..

-- Брось.. Вопрос нормальный, а вот положение действительно дурацкое. У меня глупости в голове и животе с сегодняшнего утра завелись. Щекотно до дурноты. Давно такого не было.

-- Рит, а ты не..

-- Лапа!

-- Все, все..

Лапушкина решила разрядить обстановку, вспомнив историю из серии «А я собиралась его полюбить…»

Тут надо сказать, что с некоторых пор в моей сумочке среди прочего (блеск для губ, блокнот, ручка, брелок в виде связки рыб с ключами Игоря (так искусно сделан, что кажется, будто рыбки глотают эту нить сами), визитница, пару батареек и разные вещицы, которые иногда очень кстати..)

Так вот, кроме этого прочего, там хранится небольшой полиэтиленовый пакетик на случай, если мои перчатки упадут в лужу или грязь. Дело в том, что Лапушкина один раз ехала на свидание, как она сказала, с настоящим мужчиной. И по роковой случайности наступила на собственные перчатки, оставив на них резной след своей подошвы. В сумочку положить перчатки она не могла. Ведь на свидание с настоящими мужчинами с грязными перчатками не ходят. Выкинула. Французские перчатки. Как выяснилось позже, упакованный крендель этого не стоил. Но бедная Лапушкина была готова наступить на собственные перчатки во имя большого чувства (я бы, конечно, подумала о другом. Кстати, Лапа об этом же – но ведь не называть все своими именами). Теперь вот и у меня в сумочке всегда есть пакетик на случай, если я все же стану жертвой большой любви.

 

* * *

Мы еще полчаса ждали счета… Нам было до несмешного смешно. Коротали минуты, заглядываясь на двух типов: один – человек – молния, другой – заклепка. Вместе они появились не сразу, но когда эти оба подошли к барной стойке, равнодушно повернулись ко всем спиной (один – молниями, другой – заклепками), то стало понятно, что это номер на двоих.

-- Рит, знаешь, я когда нервничаю, то щелкаю заклепками… Тыц-тыц… Отпускает..

-- А я, Лапушкина, не поверишь.. застегиваю и расстегиваю молнию на куртке, на джинсах или юбке… Не важно.. Жих-жих.. успокаивает..

Мы загадочно переглянулись. Я встала. Лапа - за мной. Еще раз поймали взгляды друг друга, сердечки стучали с озорством. Я направилась к молниям, Она – к заклепкам.

-- Простите, у меня молния заела на кармашке – я показываю на карман жилетки - Не поможете?

В этот момент у меня на джинсах действительно чуть не разошлась молния, я хохотала, глядя на Лапу:

-- Ой, неловко, вы не поможете мне сумочку расстегнуть.. Заклепки не поддаются.. Мне кажется, вы специалист.

Мы смеялись уже вчетвером. Этих ребят я отметила бы слоганом «Мужчины с фурнитурой». Только не надо думать, что этим самым я хотела обидеть их экстравагантность, наоборот – подчеркнуть! О внутреннем – не знаю, но, наверное, там что-то есть, ведь и молнии могут расходиться в разные стороны. В принципе, этот стиляга претендует на звание «Человек – рельсы». А товарищ Заклепка – тоже незаменим, ведь он по большому счету - «Человек – кнопка», а это мощнейшее психологическое оружие…

Эти отступления мы с Лапушкиной позволили себе уже в такси, когда ехали к ней, чтобы представить меня Английскому двору. А такси мы поймали потому, что не заплатили в кофейне.. Только не подумайте плохо! Справедливо не заплатили и сразу же почувствовали себя удобно.. Лапушкина сказала так:

-- Рит, мы уже сорок минут испуганно ждем, пока принесут счет.. Нам неудобно уйти, не заплатив. А официантка ведет себя так, будто не знает этого чувства. Дискомфорт посетителя – ее комфорт. Или она думает, что мы до утра подождем?!

-- Противно и от сладкого кофе, и от кислого выражения официантки.

-- Рит, вот честно, где-нибудь в Европе люди бы уже встали и ушли.. А обслуживающий персонал лишили бы чаевых за нерасторопность. Ведь клиент всегда прав.

Мы снова загадочно переглянулись. Лапа встала. Я – за ней. Куртка и пальто, перчатки и шарф. Мы тормозили такси.

 

* * *

Время на часах в квартире-студио у Лапушкиной остановилось на 17:17. «Сколько тебе дать времени, чтобы ты успела собраться за пять минут?» - вопрос- установка от мужчины к женщине. Интересно, а если поставить вопрос немного по–другому, от женщины к мужчине: «Сколько тебе дать времени, чтобы ты успел собраться с мыслями за пять минут и предложить хотя бы сходить в кино на последний ряд?». Это вопрос Нади. Но интересно другое: пока мужчина думал, Надька успевала организовать два билета (на это у нее уходило минуты три), сделать маникюр (еще минута), одеть и зацепить чулки – переодеть (еще немного времени). Позвонить и сказать, что ждет его в фойе – пара секунд. А как же установка? Надя о ней уже забыла.. Она забывала об этом где-то между накрашенным мизинцем и зацепкой на чулке. Наверное, вся Надина проблема заключалась, нет, не в забывчивости, а в том, что она везде была первой. Случайно она опережала мужчин в идеях, действиях, и даже предварительный разговор о расставании сначала устраивала именно она. Это не было ее целью. Так получалось. Видимо, Надька не могла себе отказать в той хватке, шустрости, которая в ней так долго спала, а когда проснулась, то никто и ничто не могло ее остановить. Странное соперничество я чувствовала, когда познакомилась с Игорем. Его бешеный режим добавлял больше встреч в мой рабочий график. Его страноведческие изыски заставляли меня изучать атлас. Его холодный поцелуй делал меня горячее солнца. Я во всем старалась его догнать и перегнать. Наш заплыв был мифом. Потому как мы не плыли в одной команде, в противоположных - тоже не плыли. Стычка не случалась. Поединок был один на один – сам с собой. Мы брали свои дистанции параллельно. С Леней я забывала об этом чувстве и вспоминала о другом – сопереживание.

 

Из "РЫБ"