…Порой, люди приобретают животных (собак, кошек и др.), как некие игрушки (куклы) для своей забавы или забавы детей своих, не подозревая о том, что животные всерьёз привязываются к людям и остаются преданными им до конца дней своих…

В отличие от людей, они никогда не предадут своего хозяина, верой и правдой будут служить добрую службу по своему предназначению… А вот люди…

Порой, они жестокие, безжалостные, не ищут пропавших своих питомцев, калечат их души своим бездушьем, заставляя страдать верных животных…

******************************************* ***********

Г Е Р Т А

(Рассказ)

…Она сидела на опушке леса, оперевшись на передние лапы и с возвышенности наблюдала за участком деревни, доступном её взору, вслушивалась в звуки людской суе-ты, ловила запахи давнего, уже забывающегося городского воздуха…

Позади её играли четверо подрастающих детёнышей, а чуть поодаль за ними зорко наблюдал Серый – их отец…

Она уже не помнит как её мать кормила своим молоком, но ещё помнит как жила среди людей и… как они предали её…

Она ещё помнит, как её, сосем маленькую, гладили, купали, кормили вкусной едой, нередко укладывали спать в мягком , тёплом кресле, хотя в постоянной обыдённости было отведено место для сна в просторной коробке. Она помнит всю свою беззаботную жизнь среди людей. Быстро подрастала. Часто хозяева усаживали её в иномарку и вместе ехали куда-то за город, играли в поле на цветущих лужайках.

Но однажды случилось что-то странное, непоправимое, навсегда оставившее лишь одни воспоминания о жизни среди людей.

Как всегда, выехали за город, играли на опушке леса. Вдруг, ей захотелось посмотреть – что же там, в глубине леса. Незаметно она удалилась от хозяев и побежала в лес…

Забыв о хозяевах, всё дальше и дальше углублялась в дебри лесного массива, а когда почувствовала, что надо возвращаться – не смогла припомнить откуда пришла. Долго блуждала по лесу. Уже наступила ночь, когда, наконец вышла на опушку леса. Кругом не было ни души. От обиды, что её не дождались, покинули хозяева, она громко завыла, заплакала по-своему, по-собачьи. Своим чутьём нашла то место, где стояла машина, где были остатки пищи хозяев. Этими остатками чуть утолила голод и легла на поляне в надежде, что хозяева скоро возвратятся и заберут её с собой.

Наступил рассвет… В полдень жарко жгло солнце… Но она стойко выдерживала эти, казавшиеся мелкими, невзгоды, преданно ожидая хозяев. Но… они, почему-то, не возвращались.

…Прошёл день. Снова наступила ночь… Голодная, в жажде она ждала и ждала…

Измученная ожиданием, не помня сколько дней прошло в ожидании, она по-собачьи мысленно обращалась к ним – к людям: «Приехайте! Заберите меня! Я жду вас. Неужели вы не можете догадаться, что я обязательно буду вас ждать?!» Но люди не догадались… и тогда она сама пошла искать встречи с людьми.

Она нашла людей, но, почему-то, домики были совсем не такие как в городе – маленькие и отгороженные друг от друга заборчиками. Эти люди, почему-то, не признавали её, не приглашали к себе а, нередка, громко ругались и гнали её прочь… «Ну почему так?! Что я им сделала плохого?! Почему раньше меня люди гладили, играли со мной, а сейчас прогоняют и совсем не дают есть?! Что с ними случилось?!» - с горечью думала она, мысленно обращаясь к ним – к людям.

Её мучил голод, но она сама не умела добыть себе пищи,

А люди… её не кормили. Тогда по ночам она пробиралась к домикам и кое-что находила на помойках.

Однажды ей посчастливилось. На одном из участков, где и домика-то не было, хозяева налили в чашку супу и предложили поесть, произнося какие-то непонятные слова: «Герта! Подойди. На, ешь. Не бойся, Герта! Подходи.» И так один, другой, третий раз…

Теперь она уже привыкла и, как только слышала слово «Герта», бежала на зов и никогда не ошибалась – всегда получала еду. Она уже привыкла и к этой жизни, и опять была благодарна людям, что они кормили её, гладили, до- брожелательно относились к ней. Было лето, тепло и она не испытывала каких-либо неудобств и невзгод. Ей даже нравился этот непринуждённый, более свободный образ жизни.

Но шло время. Некогда зелёный участок пожелтел, и

с каждым днём всё более опустошался. Хозяева по-прежнему были доброжелательны, но стали появляться всё реже и реже. Герта не могла понять – почему, однажды хозяин сделав шалаш, устлав его внутри сухой травой, исчез и больше не появлялся… Теперь она снова постоянно была голодна, бегала по участкам в поисках пищи, но найти её было всё труднее и труднее…

Она недоумевала – почему те люди, которые всё лето кормили её, ласкали, никогда не обижали, не появляются, уехали, не взяв её с собой. Она не могла знать, что те люди не могли её взять, что они должны были ехать далеко, далеко и на длительное время к родственникам и Герту оставить было не с кем на этот период…

А тут ещё полепил снег, закружило, запуржило, заме-телило, заморозило…

…Сидя в шалаше одна, голодная, замерзающая… от безысходности Герта, вначале, потихоньку поскуливала, подвывала, а потом всё громче и громче, уже совсем по-собачьи горестно завыла…

 

…Услышав завывание, похожее, что бывает в стае, молодой, крепкий, здоровый красавец-Серый осторожно пошёл на зов. К его удивлению он увидел не менее красивую самку, похожую на самок стаи, но чем-то не схожую с ними и значительно красивее, статнее, привлекательнее.

…В эту ночь Серый не вернулся в стаю. Он познакомился с Гертой. Всем своим видом и действиями Серый завлекал Герту, давая ей понять, что он не равнодушен к ней и готов выступить в качестве покровителя, защитника и доброго друга. Герта поняла и оценила его ухаживания, Было по всему видно, что этот, не как люди, не предаст и не бросит её в беде. Так оно и сталось. Серый стал настоящим её другом. Он ухаживал за ней, по-своему ласкал её, приносил ей еду. Теперь уже Герта научилась есть сырое мясо, которое приносил Серый, почувствовав его своеобразный прекрасный вкус.

Дружба Серого и Герты переросла в любовь. В насту-

пившее время «святок», Герта целиком и полностью отда-лась Серому. Это было прекрасное время! Серый от неис-сякаемой любви «таял» от счастья, был неутомим в уха-живаниях, лизал её нос, глаза… холодными ночами сог-ревал Герту своим телом и дыханием.

Герта, находясь в объятих Серого, как будто раство-рялась в нём, в его любви, была единым существом сама и с ним, познавая неповторимые чувства будущего материнства…

…И вот теперь, сидя на опушке леса, Герта-мать с какой-то грустью вспоминала то далёкое время, когда она жила с людьми. Вспоминала своё прекрасное и счастли-вое детство… Вспоминала как её любили люди и как она любила их, была до конца преданна им, пока они сами не предали её… Вспоминала и была готова снова жить среди людей, но теперь уже непременно только вместе с Серым и детёнышами… Она не могла понимать, что это уже со- вершено невозможно, этому желанию никогда не сбыться…

В тоже время Герта с большой любовью и благодарностью воспринимала своё настоящее бытиё с Серым-отцом и её четырёх любимых детёнышей. Она беспредельно благодарна Серому за его любовь к ней, к детёнышам, за его преданность и чуткость. Она уже не мыслила свою жизнь без Серого.

Герта не озлобилась на людей, но она никогда не вернётся без Серого к людям, предавшим, бросившим её в трудную пору. Если невозможно прийти к людям с Се-рым, значит она навсегда останется в стае с ним, подарившим ей любовь, свою преданность. Она его никогда не предаст и не бросит. Они будут вместе каждый год порождать и выводить в большую жизнь своих любимых детёнышей.

В стае Герту признали как самую мудрую самку и стро-го соблюдали установленное ею правило – не вредить людям вблизи поселения, где она росла и ещё не забыла того первоначального доброго отношения к ней людей…

*************февраль 2001г************