1. Чёрная башня. Беглецы Если бы в Советах не предатели, вот где мы видали б англичан! Тоже и военспецы нагадили: и под каторгу был Мудьюг* сдан. И уже гноят нас в ямах-карцерах, и бессмыслен труд и тощ паёк. Не гоняют здесь телят макарцевых – здесь грызутся за гнилой кусок. А французы своих Бахов-Генделей слушают, ладошкой шевеля. Красные придут, им врежут пенделей: пусть изобразят «Полёт шмеля». Красные прибудут, нет сомнения, только нам до них не дотянуть. Потому-то в эти дни осенние выбираем мы нелёгкий путь. С Чёрной башни лает дуло гочкиса, слева лупит человек с ружьём. Может, нашей жизни ещё с-полчаса, может, Бог поможет – поживём! В нас, бегущих, пули рубят просеку, пьёт от пуза кровь сыра земля. По Сухому морю, аки посуху не пройдёшь, коль нету корабля. Нас на карбасе* судьба доставила: этого на жизнь, того в распыл. Кто-то улетел на тройках Сталина, превратился в лагерную пыль. Там чужие били, как захочется, здесь – «свои» разламывают в смерть. Знать бы загодя, что так закончится, лучше бы от белых помереть. 2. Белый обелиск. Павшие Кто судьбу нам нагадал пропащую, Остров смерти взялся мастерить! Мы нежизнь, тухлятиной пропахшую, только и могли, что материть. Белые вбивали в землю заживо и живьём палили нас в кострах, сильничали души твари ражие, с гиканьем плясали на костях! Мы живые были, стали павшими – невозможно белых обелить! И лежим мы не под Чёрной башнею – встал над нами белый обелиск. И над нами облаками перисто гуси-лебеди домой летят. Там из зарослей лиловых вереска выведут на свет своих утят. Встанут на крыло утята к осени, протрубит вожак лететь на юг. И качнёт им на дорожку соснами наша пристань вечная – Мудьюг**. Да не зря ли нам досталось мучиться, чтоб другим далось пожить сполна? А на свете нет печальней участи: позабыты наши имена. * ударение на первом слоге (правильное) ** здесь - на последнем для рифмы. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
