Иннокентий Анненский (1855 – 1909)

 

Хоть по рожденью явный сибиряк,

Он столько прожил в городе Петровом,

Невольно встав под символизма флаг

И поддержав его чудесным словом.

Античным увлекаясь кругозором,

Донёс дыханье греческих вестей,

Но пусть для них не прозвучит укором:

«… Люблю стихи – и чувства нет святей».

 

Наверное, судьба послала знак –

Всю жизнь служить по школам педагогом,

Для юношества – исполин, маяк

В обличье неприступном и суровом.

Но шефствовал над юным Гумилёвым,

Ахматовой – он помогал и ей.

Учительский талант, но слышим снова:

«… Люблю стихи – и чувства нет святей».

 

И в критике известный был мастак,

Не отличался молнией и громом.

Не ошибался. Попадать впросак?

Специалисту это незнакомо.

Он был охвачен доброты синдромом,

Был справедлив, знал пишущих людей…

Поэзия ж была особым домом:

«… Люблю стихи – и чувства нет святей».

______________

 

К Поэту этому иду с поклоном,

И обращаюсь просто, без затей –

Как хочется быть Вашим эпигоном:

«… Люблю стихи – и чувства нет святей».

 

Фёдор Сологуб (1863 – 1927)

 

Он – сын портного, вышел из низов,

И прожил в малых городах немало,

Не просто получил столичный кров,

Судьба на прочность строго испытала,

Да и потом показывала жало,

И шею часто ожидал аркан,

А сердце неизменно отвечало:

– Но «ни в какой не вдамся я обман»

 

Был в частной жизни замкнут и суров,

А в творческой – его на все хватало:

Тома содержат тысячи стихов,

Тогдашняя Россия их читала,

Особый аромат, нирвана, гало,

В них образности, чувства – океан,

И это правде вовсе не мешало:

– Но «ни в какой не вдамся я обман».

 

Любил свободу, не терпел оков,

Перо писать про то не уставало:

Вот «Мелкий бес», тут из «Тяжелых снов» –

Найдем свободомыслия начало.

И действовало с остротой кинжала,

Сметая их, как грозный ураган,

А было нелегко и часто угрожало,

Но «ни в какой не вдамся я обман».

________________

 

Писатель Сологуб! Вас слава увенчала

Навеки поместив в особый клан.

Своей рукою Муза начертала:

Но «ни в какой не вдамся я обман».

 

Вячеслав Иванов (1866 – 1949)

 

Дом на углу по улице Тверской,

Что назывался «Башней Вячеслава».

Здесь поселился вечный непокой,

Тут скука, серость не имели права.

И столько раз поэтова держава

По средам массу лет справляла бал.

Отсюда раздавалось величаво:

«Нам Колокол Великий прозвучал».

 

Стихи лились свободною рекой

Без наставлений, правил и устава.

Блеснуть оригинальною строкой!

Катрен, терцет, балладная октава!

И свежих мыслей громоздится лава,

И не пустует тесный пьедестал,

И слышишь отовсюду – слева, справа:

«Нам Колокол Великий прозвучал».

 

Была для многих «Башня» мастерской.

И против бесталанности – застава.

Небесной высью, глубиной морской

Брала в полон великая красава.

Стихи читали, выступали здраво …

Поэзии надежнейший причал.

Внимают Петербург, Париж, Варшава:

«Нам Колокол Великий прозвучал».

_______________

 

Ах, Вячеслав Иванов! «Башне» – браво!

Здесь новый век – начало из начал!

Серебряный – подмога-переправа –

«Нам Колокол Великий прозвучал».

 

Константин Бальмонт (1867 – 1942)

 

Забытый Богом Шуя-городок

Растит стране известного пиита

Бальмонта! Сколько совершить он смог!

Видать, стезя широкая открыта.

Уже звучат стихи мастеровито.

Уже встаёт прекрасная заря,

Но чудится цитата из зенита:

«Тот любит смерть, кто прожил жизнь, горя».

 

Виват, Бальмонт! – родитель дивных строк!

Его признала яркая элита:

Валерий Брюсов здесь, и Александр Блок,

И Вяч. Иванов – выглядит мастито.

И новое вино в мехи налито.

И время показало, что не зря

Поэта изреченье не забыто:

«Тот любит смерть, кто прожил жизнь, горя».

 

Но жизнь идёт, и вот он – одинок.

В эссе, поэмах, переводах свито

Одним узлом – жасмин и василёк,

Корабль любви от киля до бушприта.

За что ж судьбина дуется сердито,

Во Францию забросив якоря?

Наверно, от лихой тоски провыто:

«Тот любит смерть, кто прожил жизнь, горя».

 

______________

 

Поэт! Ты прав, презрев удобства быта,

Пройдя насквозь материки, моря –

Звучит парадоксально-знаменито:

«Тот любит смерть, кто прожил жизнь, горя».

 

Зинаида Гиппиус (1869 – 1945)

 

Про Зинаиду: значит «Зевса дочь»

О Зинаиде: значит «от богов».

«Ах, Гиппиус – Богиня!» – превозмочь

Мне это чувство трудно. Не готов …

И написать портрет не хватит слов.

Ведь жизнь её слывёт необычайной,

Повсюду – интригующий покров,

Я знаю: «Наша встреча дышит тайной».

 

Но удержаться от хвалы невмочь –

Как много ею создано стихов!

В них день сияет, томно дремлет ночь,

Тут глубь и высота. И суть основ,

Где стих объемлет таинства миров

И смысл Вселенной, дальности бескрайной.

Загадочность – её удел таков,

Я знаю: «Наша встреча дышит тайной».

 

А сплетни и хулу прогоним прочь,

Забудем словопренья «знатоков».

Их – легион, кто обсуждать охоч

Интимные дела без берегов,

Оставим эти вещи для врагов.

А мы – друзья богини гениальной,

Витающей вверху, средь облаков –

Я знаю: «Наша встреча дышит тайной».

_________________

 

Для Гиппиус нет в творчестве оков,

Прославилась свободой чрезвычайной.

Пусть прозвучат стихи сквозь толщь веков –

Я знаю: «Наша встреча дышит тайной».

 

Валерий Брюсов (1873 – 1924)

 

Потоком шёл произведений вал,

В них ощущалась внутренняя сила.

Кто вдохновлял и за собою звал?

И что успех его определило?

Особые бюро, стило, чернила?

Что освещалось яркою лампадой?

Поэт на то ответил тихо-мило:

«Я скорбь венчал сонетом иль балладой».

 

В словесности, похоже, всё познал,

«Сам испытаю!» – это кредо было.

Он, безусловно, был универсал

И, без сомненья, – мощное светило.

Была в нём злая творчества бацилла,

Прослывшая и горем, и усладой,

Навек идею время сохранило:

«Я скорбь венчал сонетом иль балладой».

 

Он, кажется, собою всё объял,

Статьи и пьесы – всё по цели било,

Стихи и проза – сущий идеал,

А лесть, и славословия кадило,

По счастью, не задело, пощадило,

И не было для творчества преградой,

Мажор звучал победно, не уныло:

«Я скорбь венчал сонетом иль балладой».

 

_______________

 

Валерий Брюсов, что Вас вдохновило,

Явившись разом мукой и наградой,

Пройти противоречия горнило? –

«Я скорбь венчал сонетом иль балладой».

 

Владислав Ходасевич (1886 – 1939)

 

Блажен, кто юность подолгу хранит

В душе. Напрасно протестует тело:

Куражится, меняет внешний вид,

Шипит со злобой: «Жить не надоело?

Опять не можешь усидеть без дела?

Чем голова до старости полна?

Поди, душа изрядно одряхлела?» –

«Нет, молодость, ты мне была верна!»

 

«Взгляните на себя! Вы – инвалид,

Болезнь, к несчастью, действует умело,

И быстренько к финалу Вас домчит!» –

Шумят врачи толпою оголтелой,

Но вновь перо в журнале стих пропело,

В нём немощи объявлена война,

И мысль, не увядая, сердце грела:

«Нет, молодость, ты мне была верна!»

 

С литературой Мастер крепко свит,

И он, пока свеча не догорела,

И маячком в больной груди горит,

Готовит, что годами накипело,

И подаёт прочувственно и зрело –

С бокалом схоже доброго вина,

И литератор утверждает смело:

«Нет, молодость, ты мне была верна!»

_____________

 

Поэт! Пока «косая» не приспела,

Тебе возможность редкая дана

Сказать: «Моя душа не оробела» –

«Нет, молодость, ты мне была верна!»

 

Марина Цветаева (1892 – 1941)

 

Хоть поэтессе только двадцать два,

В её строках всё глубоко и зрело:

И поля ширь, и выси синева,

Тут вопль души, несовершенства тела.

В стихах своих решительно и смело

Делилась и судьбой, и глубиной.

И откровенно написать сумела:

«Мне нравится, что вы больны не мной …»

 

«Мне нравится…» – кружится голова,

Что это? Не проделки ль Азазела?

В конце концов, права иль неправа?

И, в сущности, а мне какое дело?

Но есть стихи, и, видимо, созрело

В тот майский день, той крымскою весной

В октавах всё, что прежде накипело:

«Мне нравится, что вы больны не мной …»

 

И чрез столетье слышишь те слова,

Которые страна вослед запела,

И это означает, ты жива,

Душа поэта! Ты не зря болела.

Случалось, что под дулами обстрела

Нас опьяняла лирикой хмельной,

Не сторонилась своего удела:

«Мне нравится, что вы больны не мной …»

_______________

 

Всё отдала, что за душой имела,

Не пожелала ты судьбы иной,

Звучит достойно, не осиротело:

«Мне нравится, что вы больны не мной …»