Снежного вечера рваные полосы Хлещут наотмашь и ранят глаза. Город усталым надсаженным голосом Стонет, срываясь на гулких басах. Небо померкшее иссиня-черное В узких просветах меж кромками крыш. Окна ночные на свет обреченные Что это? Питер, Варшава, Париж? Вспышки рекламные сумрак изрезали, Мозг обжигая, врезаются в грудь. Ночь покалечена, стал ей протезами Свет фонарей ядовитый как ртуть. Боль, отраженная зеркалом вечера, Впитана в плоть этих каменных стен. В лицах, как старая пленка, засвеченных, Полубезумный бессмысленный тлен. Что это? Бред или злое пророчество, Иль откровенье на самом краю? Неодолимая тьма одиночества Не выпускает добычу свою… |