Историю, похожую на сказку, я хочу посвятить сынишке Кольке и любимой, обаятельной жене Светлане. От автора Честно скажу, не хотелось рассказывать эту историю, наверное, потому что она больше похожа на сказку. А сказкам верят не многие, даже есть дети, которые не верят сказкам. А те дети, которые верят сказкам, знают, что ковёр-самолёт есть, только его называют по-разному: кто планером, кто дельтапланом зовёт. Ну а про телевизор чуть ли не в каждой сказке говорится. Возьмём, например, яблочко на тарелочке с голубой каёмочкой. Ну, смотря ещё у кого какой телевизор или персональный компьютер, у того, значит, и тарелочка с какой-нибудь другой каёмочкой в доме стоит. Эти сказки рассказывали нашим бабушкам и дедушкам их бабушки и дедушки (прабабки и прадеды), наши дедушки и бабушки теперь рассказывают нам, внукам и внучкам эти сказки. Уф-ф, можно запутаться как в магнитофонной ленте. Но если бы прабабушки и прадедушки не рассказывали сказку своим внукам, у нас не было б сей час ни телефона, ни спутника, ни телевизора. Много чего бы, не было. Один внучек поверил в сказку, взял и сделал своими руками самолёт. Все вещи, которые нас окружают, откуда? Правильно. Из сказок, рассказанных нашими бабками, прабабками. Так вот, не хотелось мне рассказывать одну историю, похожую на сказку. Но… Сегодня утром, перед тем как лечь спать в долгую зимнюю спячку, пришёл ко мне старый мой приятель ёжик и высказал мне эту мудрую мысль: о бабушках и сказки. Потом просто спросил: « А если бы твоя прабабушка не рассказала бы сказку дедушке, что было бы?» Я подумал и ответил: « Не было бы ни игровых приставок, ни телевизора, ни даже вездеходов». Ёжик громко чихнул: «Правильно!» Повернулся и пошёл спать. Теперь я встречусь с ним только весной. « Хотите-верьте, хотите, нет»-так сказал один дедушка-сказочник. Все истории и сказки чаще всего начинаются именно весной, а осенью или зимой чаще всего они заканчиваются. А в долгие зимние вечера перед сном эти истории нам начинают рассказывать наши бабушки и дедушки, мамы и папы. А теперь закройте глазки и слушайте ЧУДИЩЕ СЛЫШИТЕ, КАКАЯ ТИШИНА! И вот в такой тишине на краю земли поднималось красное солнце. Оно то расплывалось по горизонтали, то вытягивалось как яйцо, пока не превратилось в большую красную ёлочную игрушку, напоминающую шар. А под этим шаром от края и до края как большой пребольшой мягкий ковер лежала на планете земля, красная пустыня. Вся она была из песка, а песок этот был не речным, что в речке, не морским, что на берегу моря, а был этот песок барханным; так и хочется сказать бархатным. Почему барханным? А вот почему. В этой пустыне столько много места для разных игр. И в эти разные игры здесь больше всех играют разные ветра, и из всех игр у них самая весёлая , это возводить из песка большие горы. Эти горы песка местные жители называют барханами. Одна гора песка — один бархан, две горы песка, два бархана. И этих барханов в пустыне не сосчитать, потому что разные ветры, играя с песком день и ночь, эти барханы перетаскивают с места на место. Наверное, для того, чтобы мы с вами не смогли сосчитать: сколько на самом деле в этой пустыне барханов. И вот в один прекрасный день, в первый день весны, все разные ветры, наигравшись, с барханами в красной пустыне, полетели на все четыре стороны искать другие развлечения. Поэтому в пустыне утром стояла тишина и смотрела, как просыпается солнце. -Тук, тук. Кто там?-ответила мама-ежиха, недовольно фыркая, что её так рано разбудили. -Чири-чирик,-прочирикало за дверью. -Ох уж эти воробьи,-снова пофыркала мама-ежиха. -Я не воробей,-послышалось за дверью, я Чири-чирик , маленькая ящерица, пришла узнать, как поживает ваш маленький ёжик , которого зовут Ёш. У мамы ежихи недавно появились пять маленьких ежат, все смирные, послушные кроме одного, последнего, которого надо было бы назвать Сорванец. Но папа ёж сказал, что он ещё молодой. Так и назвали по узбекски- Ёш, что значит «молодой». И надо же, не успел появиться на свет, а уже его приятели в гости к нему пришли, зовут играть. Когда же он успел познакомиться с ящеркой по имени Чири-чирик? А это произошло вчера, когда мама-ежиха впервые вывела своих ежат из норки, чтобы показать, как надо искать корешки. Да, да, в песках бывают корешки. Их только надо выкапывать из песочка. И вот самый любопытный, самый маленький, как вы думаете кто? Ну, конечно, Ёш, правильно. Он же ещё немножко непослушный, отошёл ото всех в сторонку, потому что увидел на хребте бархана малюсенькую, тоненькую веточку и сам себе сказал: «Ну вот, и чего ковыряться в песке, искать корешки, когда вон торчит превкусная веточка, с превкусным корешком». Подбежал и хвать! Дальше произошло невероятное! Вдруг, из-под лапок, песок разлетелся . Взлетел фонтаном вверх. Ёжик от изумления и неожиданности раскрыл рот и выпустил веточку, покатился вниз бархана. Когда ёжик скатился вниз, он открыл глаза, посмотрел на верх бархана, где шатай-болталось небо, сыпался песок и чьи-то возмутительные слова: -Какое нахальство, какое беспардонство, возмутительное нахальство, возмутительное беспардонство! У ёжика перестало в глазах шатай-болтаться небо и он сказал: « Ой,- чихнул-, хватит!» И веточка перестала возмущаться. -Ты что,-спросил Ёш,-говорящий корешок что ли? Или веточка? Тут веточка быстро юркнула вниз к ёжику и завозмущалась: « Какая я тебе веточка, какой корешок!? Возмутительно! Я маленькая ящерица из рода ящеров, которые здесь жили давно-давно, и у них голова была величиной с этот бархан!» При этом она встала на две лапки, стараясь казаться повыше. -И зовут меня Чири-чирик .Ты почему кусаешься, возмутительно! Как тебя зовут? Ёжик встал и стал стряхивать с себя песок. Ящерка ему помогала. -Я маленький ёжик, а зовут меня Ёш. И тебя там не было, была только веточка. -Не веточка,-перебила юркая ящерка,-а мой хвостик. Я там училась прятаться от чёрного Коршуна. Мама говорила, он летает и ищет непослушных детей. А так как все знают, что я непослушная, мама научила прятаться в песке,-и добавила с гордостью,-но ,видно, у меня хвостик такой большой и длинный, что не помещается в этом бархане. -Как хорошо, что это я, а не Коршун схватил твой хвостик,-радостно сказал Ёш. -Фи, подумаешь,-беспечно так ответила Чири-чирик ,-да если хочешь знать, у меня хвостик на замочке. Если меня за хвостик схватит Коршун, я хвостик взяла бы и отстегнула. Сама осталась бы невредимой, а у Коршуна хвостик только и остался, — немного подумала и добавила утвердительно: бы. А ты умеешь закапываться в песок так быстро как я? -спросила Чири-чирик. И вдруг вся так завибрировала и провалилась в песок, только хвостик остался снаружи. Ёш увидел хвостик, напоминающий корешок, и неожиданно проглотил слюну. И так ему кушать захотелось. Ёш засунул лапку в песок и пощекотал носик Чири-чирик. Ящерка моментально выскочила из песка. -Ой, как щекотно,-и чихнула. -Я пойду домой к маме,-сказал Ёш-ты завтра приходи. -Хорошо, где ты живёшь? -Не знаю, где-то здесь,-ответил Ёш. Быстро взбежал на бархан и увидел норку, где его ждала мама-ежиха. Она давно уже искала Ёшика и всем говорила, как накажет его, непослушного, ой как накажет! Но увидела своего маленького Ёшика, так обо всех наказаниях сразу забыла. Умыла, накормила и уложила спать. Наверное, у нас у всех такие хорошие, нежные мамы. Вот и сейчас, когда к маленькому ёжику утром прибежала маленькая Чири-чирик, мама-ежиха накормила маленького Ёшика и угостила Чири-чирик вкусными сушёными насекомыми. И перед тем, как отпустить гулять, предупредила: »Не убегайте далеко, будьте послушными, и вас не утащит чёрный Коршун». А маленькие Ёш и Чири-чирик, как и все непослушные маленькие дети, тут же забыли о предостережениях своих мам и с весёлым возгласом, писком побежали на самый высокий, как им казалось, бархан и оттуда стали скатываться, как с ледяной горки скатываются дети зимой. Только и слышен был их громкий смех и шуршание рассыпающегося песка. Но вскоре им это надоело и Чири-чирик предложила сбегать к еле видимому вдали белому саксаулу, разбросавшему свои узловатые ветки, похожие на корни или щупальца страшного, неведомого зверя, по песку. Ёш тут же согласился. Пробежав три-четыре бархана, они подбежали к саксаулу. Вблизи саксаул казался ещё страшней: его ветки сплелись так, что напоминали голову чудища со многими отверстиями вместо глаз. И в этих отверстиях запутался один из разных ветров. Поэтому казалось, что чудище свистело и выло на разных тонах. Солнце уже стояло высоко. Ёш и Чири-чирик стояли возле саксаула и дрожали от страха. И в этот самый жуткий миг над ними что-то повисло тенью и закрыло солнце. « Вай, Коршун!»-крикнула Чири-чирик и вмиг нырнула в песок. Только хвостик говорил о том, что здесь только что стояла маленькая ящерка. А маленький Ёш свернулся клубком и закатился прямо в открытую пасть чудища. Похоже, он решил, что лучше быть проглоченным, чем попасть в когти страшного, чёрного Коршуна. И правильно сделал! Это же было не чудище, как мы с вами знаем, а пустынное дерево саксаул. Когда у ёжика душа из пяток вернулась обратно, и страх прошёл, он выглянул в щелку между ветвей и там, где торчал хвостик Чири-чирик, никакой тени уже не было. Только на одной ветке саксаула сидела какая-то странная птичка с довольно длинным хвостом, и вовсе не похожая на соседа мамы-ежихи, дядю Жаворонка, потому что клюв у него был какой-то странный. «Это не чёрный Коршун»-подумал Ёш. У птички были не чёрные, а очень жёлтые перья и даже местами зелёные, как трава, которая стала прорастать по всей большой пустыне. -Вы что фью-фью, кряк в прятки играете?-вдруг спросила эта птичка, громким скрипучим голосом и так внимательно посмотрела на ёжика, наклонив набок головку, с довольно-таки странным клювом. Как будто была немножко глуховата и боялась не расслышать ответ. -Я вас спрашиваю ёш-фьюить-трррить! Ёш удивился:- А откуда, Вы знаете, как меня зовут? -Я все знаю,-быстро ответила, не растерявшись, птичка, одновременно одной лапкой быстро зачем-то почесала свой клюв. Тут из песка высунула свою головку Чири-чирик и завозмущалась: -Возмутительно, разве можно так пугать маленьких детей! Вы кто такая? -Ну во-первых, я не кто такая фьюить-кррить, а кто такой . Я, попугай Кеша, кртр-протрещал попугай, как сломанная игрушка. Что это попугай Ёш и Чири-чирик поверили сразу. Потому что такой клюв должен быть, наверное, только у попугая и больше ни у какой другой птички. Может быть, они и правы. Первый раз в своей жизни встретили попугая. И где? В пустыне. Кошмар, какой! -Я в общем-то путешественник фиу-трить,-продолжал Кеша. Вы знаете, кто такие путешественники?-вдруг он обратился к ёжику и ящерке, и стал важно прохаживать по ветке саксаула. -Это непослушные дети,-тут же радостно воскликнула Чири-чирик. От такого ответа Кеша свалился с ветки и прямо головой в песок. -Бр-раво,-сказал Кеша, стряхивая песок, мотая головой. Он понял, с кем имеет дело. Перед ним была публика, которая стояла и сидела с узким кругозором, то есть с малым жизненным опытом. Он с важной походкой важного учителя прошёлся мимо Ёш и Чири-чирик. -Очень правильная мысль фьюить-кряк, господа присяжные заседатели, лёд тронулся! Пробил звёздный час попугая Кеши. Кстати, вы не знаете, почему почти всех попугаев называют Кеша? Ну, наверное, потому, подумали вы, что всех котов, почти всех, называют Васьками. Кошек-Мурками, собак- Шариками, Тузиками, Бобиками. Коров Бурёнками. И правильно подумали, потому что это самые распространённые на земле имена наших маленьких и больших домашних друзей. Или у вас есть другие версии? Кеша, случайно, не ваш? Не от вас ли он сбежал в большое путешествие, и теперь делиться большим опытом заядлого путешественника с маленьким ёжиком и маленькой ящеркой. Ведь всё может быть. -Ведь всё может быть,-сказал Кеша. Из непослушных детей фьюить- крить могут получиться великие путешественники. Яркий этому пример, -Кеша показывает на себя, а может на своё оперение,-стоит перед вами. О-о, не надо аплодисментов,-скромно сказал Кеша, тайком подглядывая одним глазом. Нет, никто и не собирался хлопать в ладоши, но, сообразив, что перед ним ещё неопытная аудитория, ещё с большим вдохновением продолжил. -Путешествуя из далёкой Бразилии, фьюить-фить, транзитом в далёкую Африку, я, как и многие путешественники, трр-трр-терпел многие невзгоды и лишения. Встретил друга Кольку и с ним открыл, фьюить-крить, неведомые страны. Пробирались сквозь гущу леса… и тут попугая перебила Чири-чирик. Вы, дети, знаете, что перебивать говорившего очень невоспитанно. Но мы Чири-чирик простим, потому что она ещё маленькая и многих вещей, например, как вести себя на лекции, не знает. Чири-чирик задала один вопрос, из-за которого попугай Кеша попал в затруднительное положение. -А что такое «гущу леса?» Кеша от такого вопроса шлёпнулся на песок. -Гущу леса,-в недоумении переспросил он,-гущу леса,-ещё раз проговорил, как будто что-то проворачивал в своей головке. А-а гущу леса,-радостно воскликнул Кеша,-ну конечно это фьюить-вот, и откуда- то из-за себя вытащил спичку. Да, самую настоящую спичку. Дети всей земли знают, что со спичками играть нельзя. Только путешественникам можно их носить с собой, потому что они знают, как с ними обращаться. А Кеша у нас и был, как вы слышали от него, путешественником. -Но причём тут спичка?-спросила Чири-чирик. -Очень хороший вопрос фьюить,-похвалил Кеша. Отчего ящерка немножко засмущалась. Гуща леса состоит сплошь из одних высоких-превысоких деревьев, которые стоят так. И воткнул спичку в песокИ вот-деревьев столько много, что мешают нам, путешественникам, ходить в лесу. И поэтому, фьюить-трить, их везде рубят, пилят. Кеша размахивал крыльями, наглядно показывая, как это происходит. Пока из одного дерева не получится вот такая маленькая спичинка. Почти одновременно Ёш и Чири-чирик представляли лес, который состоит из высоких и толстых спичин (Ёш и Чири-чирик настоящего леса никогда не видели ), и этот лес рубят и пилят Кеша с неведомым им Колей до тех пор, пока не осталась одна спичка, стоящая вертикально между лапок сидевшего.-на песке возбужденного Кеши. И маленький Ёш вдруг сказал почему-то грустно: «Теперь я понимаю, почему нам тут не мешают ходить деревья».-А как хочется,- мечтательносказала Чири-чирик,- чтобы они нам мешали.-Да,-перехватил инициативу Кеша,-только нам путешественникам без спичек нельзя. Не будет спичек, трудно будет путешественникам. А что можно сделать одной спичкой? Фьюить-трить, смотрите! Кеша каким-то образом зажёг спичку и поднёс её к сухому чудищу саксаулу. Пустынное дерево тут же вспыхнуло и стало быстро разгораться. К этому времени Солнышко уже опустилось вниз, а Луна ещё только собиралась подняться на небосвод. Быстро стемнело, только ярко горел, громко потрескивая, саксаул. Пламя поднималось, чуть ли не до самого неба, далеко освещая пустыню. Ёш, Чири-чирик и попугай Кеша заворожено смотрели на то, что смогла сделать всего одна спичка, сделанная из больших деревьев. -Дерево сжигает дерево,-вдруг кто-то проскрипел сзади наших маленьких друзей. Они испуганно обернулись и увидели старую черепаху. Она уже давно была здесь и слышала всё, что говорил попугай Кеша. За разговорами они не слышали, как к ним подошла или подползла старая черепаха. Она уже много лет жила под этим саксаулом, который теперь уже догорал. Конечно ,у неё есть свой домик, вон как она вылезла из него, только ноги и голову видно. Но когда над головой две крыши, как-то спокойней она себя чувствовала. -Здесь никогда не росли деревья, — продолжила черепаха. Много лет тому назад здесь было море, но оно почти всё высохло,-устало сказала черепаха. Влезла в свой домик и уснула. Ёш и Чири -чирик хотели спросить. Они и спросили: « А что такое море?» Но вопрос остался без ответа. Попугай Кеша, удобно пристроившись на крыше домика— панциря старой черепахи давно уже спал. Ёш и Чири-чирик, сидя на верхушке бархана, всё хотели представить, как выглядит лес и море. Надо сказать о том, что все дети, родившиеся там, где нет леса и море, мечтают увидеть и лес, и море. А дети, родившиеся возле моря или возле леса, мечтают увидеть пустыню, горы. Так появляются мечтатели. И уже встав взрослыми, не всем удаётся исполнить свою мечту. Об этом ещё не знали Ёш и Чири-чирик. Они мечтали и смотрели, как поднималась над пустыней большая, круглая, похожая на ёлочную игрушку, Луна. Она ещё ярко не отражала солнечные лучи, и поэтому в небе сияли, прямо над маленькими друзьями, большие и яркие звёзды. Где-то маленький сверчок пробовал учиться играть на своей скрипке. -Спокойной ночи!-беззвучно сказала падающая за горизонт звезда. -Спокойной ночи!-ответили ей Ёш и Чири-чирик. ЯЩЕР Всё проходит, прошла и эта ночь. Ночь, по-видимому, была не простая, а волшебная. Иначе, как объяснить то, что наши друзья устраивались спать среди песков, а проснулись…, вокруг раскрывались бутончики мака, позванивали синие колокольчики, называемые здесь Чучмала, и кругом, куда ни глянь, цветы. Кто-то провёл волшебной палочкой, и пустыня превратилась в пёстрый разноцветный, благоухающий головокружительными запахами весны, ковёр. Где-то высоко в небе пел песню Жаворонок, восхваляя Солнце и волшебницу природу. Это надо видеть и слышать. -Да, такого я ещё не видел,-радостно сказал попугай Кеша, спускаясь откуда-то с неба к не менее удивлённым Ёш и Чири-чирик. -А что? А почему?-в глазах у них был немой вопрос. От удивления они не могли произнести слова. Как будто разучились говорить. -Это проснулась природа,-сказала старая черепаха. Она жевала сочную траву и от удовольствия прикрыла глаза. -Жаль только скоро это пройдёт!-вздохнула,-всё проходит! -Но зачем же так!-воскликнул Кеша фьюить-трить. Такое буйство красок, а вы тётя черепаха уже к этому примеряете серые тона! И встал в позу, ну прямо художник у мольберта. -Какая я тебе тётя!-недовольно ответила черепаха и поползла, тут же исчезнув за высокими маками. Уже из-за маков еле слышно донеслось: « Пройдёт несколько дней, и солнце всё это выжжет, останутся только пески». Но наши маленькие друзья этому не поверили. Бегали, веселились, по утрам пили росу, ею же и умывались, слушали рассказы о путешествиях и подвигах Кеши и друга его Коли: -И вот как-то скачут кенгуру, а мой друг Колька говорит… ой, кенгуру! -и попугай Кеша показал крылышками туда, где цвели колокольчики. К ним подскакала на двух лапках, похожая она на кенгуру, но не кенгуру и говорит: -Меня зовут Тушканчик. Я ищу свою маму. Вы её не видели? -Твоя мама в Австралии, вон там,-ответил Кеша, показывая почему- то на север. -Спасибо,-пропищал Тушканчик и запрыгал в ту сторону, куда показал Кеша. -А почему у него нет кармашка?-спросил маленький Ёш. Они уже слышали про кенгуру от попугая и знали, что кенгуру носит своих маленьких детей в кармашке, расположенном у неё на животике. -Да, странно,-задумчиво сказал Кеша,-неужели я открыл новый вид фьюить-трить. И вдруг его осенило: -Так он же маленький, а зачем фьюить маленькому кармашек? Фьюить -трить подрастёт, купит себе кармашек и будет его носить. Довольный своим выводом Кеша важно прошёлся мимо Чири-чирик и Ёш. -Ну, так вот, бегут слоны,-продолжил Кеша прерванный рассказ, забыв правда, что он говорил о Кенгуру, а друг мой Колька говорит… -Да переключите на другой канал, там мультик! Ой, я, кажется, перегрелся,-вдруг сказал Кеша. Вполне возможно. Солнце уже с утра не грело, а жгло. Трава и цветы по всей пустыне как-то пожухли и высохли. Как будто злой волшебник взмахнул своей волшебной палочкой, и предсказание старой черепахи сбылось. Пустыня вновь стала похожа на пустыню. Кругом были видны только песчаные барханы. От них шёл ЖАР. Горячий воздух стремился ввысь, и от этого горизонт принимал причудливые формы, постоянно их меняя. -Шикарный пляж,-не унывая, проскрипел Кеша,-сюда бы ещё берег моря, фьюить-трить, и полный ажур! При этом неведомо откуда Кеша взял и надел солнцезащитные очки. Явно они ему были великоваты, но Кешу это не смущало. Ёжик и ящерка тут же вспомнили про свой вопрос и одновременно спросили: « Море! Что такое море?» -Море?-переспросил небрежным голосом Кеша.-Многие говорят, что оно, фьюить, бывает голубым, кто-то говорит и не стесняется, что оно бывает, фьюить-трить, красным, чёрным и даже жёлтым. Но нам с Колькой встречались только серые моря, ну, может быть, фьюить, серебристые,-убеждённо сказал Кеша, вспомнив, как он с Колькой, удобно пристроившись на диване, смотрели чёрно-белый телевизор.- Оно такое большое, что за ним ничего не видно. А в это время Ёш и Чири-чирик пытались представить это море, но у них ничего не получалось. Уж очень туманно им рассказал о море Кеша. -А где море находится?-спросил Ёш. Кеша не растерялся и махнул крылышками в сторону, куда обычно уходило солнце спать. -Мы сейчас же пойдём туда,-нетерпеливо пропищала Чири-чирик. Ёш согласно чихнул, ну а Кеше как путешественнику отказываться было неудобно. И отчаянно махнув крылышком, «была, не была» пошли в ту сторону, где опускается солнышко. Сколько шли, неизвестно. Чири-чирик и Ёш шли подгоняемые желанием увидеть своими глазами море и не чувствовали усталости. А Кеша как руководитель экспедиции обязан был показать презрение к усталости, и ковылял еле-еле сзади всех, говоря им, что так нужно: « Я слежу, что б никто не отстал». Сначала он хотел лететь на крылышках своих, говоря себе, что трудности надо делить поровну, без всяких льгот. А теперь он так устал, что крылышками взмахнуть хотя бы один раз уже не мог. И более того, он теперь и говорить от усталости не мог, а то бы давно уже скомандовал привал. Это слово говорят путешественники, когда останавливаются на отдых. Он, правда, пытался произнести это слово, но у него не получалось. И он был вынужден продолжать идти изо всех сил. Наверное, ни один из попугаев во всём свете не прошёл пешком по пескам столько, сколько прошёл Кеша. Кеша подумал, он мог ещё думать при такой усталости и этим про себя очень гордился. Кеша подумал:-« Я бы попал в книгу рекордов Гиннеса, но, боюсь, никто не поверит.>> Как оказалось, Кеша был прав. Пока ни в одной книге рекордов Гиннеса не отмечен рекордный переход по пескам попугая Кеши. Видно, так ему никто и не поверил, хотя, были свидетели. Но зато ему повезло в другом. Ёш и Чири-чирик вдруг остановились. Кеша доковылял до них и, сказав, устало-Уф-ф, шлёпнулся на песок. -Да, сказал Ёш,-тут не так вздохнёшь, увидев такое чудище! -И не чудище это,-быстро пропищала Чири-чирик,-а мой предок-ЯЩЕР. Видишь, какой огромный он! Кеша от усталости не соображал, о чём или о ком так громко спорят ёжик и ящерка. Перед его глазами крутились разноцветные круги и кружочки, пока, наконец, они не стали лопаться как мыльные пузыри. И когда они, все, лопнув, исчезли, Кеше показалось, что он стал очень маленьким. И не просто маленьким, а малюсеньким. Перед ними лежали кости древнего ящера, исчезнувшего много миллионов лет назад. Кости были такие большие! Если самая маленькая косточка была величиной с десять ёжиков, то самая большая была с десять по десять ёжиков и ещё раз столько же. И этот ящер лежал под барханом. Ёжик, ящерка и попугай долго лазили среди больших костей и даже играли в прятки, пока не надоело. — Я теперь знаю, — вдруг сказала Чири-чирик,-почему мои предки ящеры не дожили до наших дней. -Почему?-спросили Ёш и Кеша. -Потому что у них не было замочка на хвосте, как у меня, и поэтому их съели большие коршуны. -Что-то я не могу представить коршуна,-сказал Кеша,-такого большого как эта туча, которая летит прямо сюда. Вспомнил!-крикнул Кеша, — это песчаная буря. Надо нам всем прятаться! Поднялся сильный ветер. Спрятаться среди костей было страшно, они так сильно гудели и бряцали. Тогда маленький Ёш быстро выкопал норку, в которой все спрятались. И вовремя! Кругом завыло, засвистело, стало так темно, как ночью. Это один из разных ветров стал играть песком, перебрасывать барханы с места на место. А в норке было тихо и уютно. Кеша, почистив свои пёрышки, продолжил рассказы о путешествиях и открытиях, сделанных вместе с другом Колей. -А где твой друг Колька?-спросила Чири-чирик. -Трудный вопрос, фьюить-трить,-с неохотой проскрипел Кеша. Он исчез при загадочных обстоятельствах, не оставив, фьюить-трить, свои координаты. -А много их?-спросил почему-то шёпотом Ёш. -Кого их?-не понял Кеша. -Ну, этих крадинатов. -Коорр-кординаты-это-о,-с многозначительной важностью Кеша крылышком прочертил в воздухе воображаемый круг и ткнул в центр этого круга тем же крылышком с торчащим пёрышком, как пальцем,-место условного нахождения данной точки в сетке координат. И оттого, что всё это сказал на одном, так сказать, дыхании и почти без запинок, Кеша даже присвистнул, фьюить-трить. Получилось эффектно. Хотя маленькие Ёш и Чири — чирик ничего из этого не поняли и в то же время, помня то, что они уже бывалые путешественники и даже первооткрыватели, дружно закивали головками. И как в старых добрых сказках, долго ли коротко ли сидели так они в норке, но неожиданно всё как-то стихло. Слышно было, как осыпается песок с бархана. Ветер, наигравшись с барханами, улетел в разные стороны. Первой выбежала Чири-чирик и остановилась как вкопанная. Следом Ёш и тоже застыл на месте, прямо на хвостике Чири-чирик, но ящерка этого не заметила. Наконец, из норки появился Кеша и первое, что он сказал: « А где?» Давайте и мы посмотрим, что там. Да, на самом деле где? На месте, где лежал прапрадедушка ящер Чири-чирик, был только красный песок и больше ничего. -Он что убежал?-спросил маленький Ёш. -И вовсе нет,-радостно прочирикала Чири-чирик, это пролетел большой коршун, а мой предок взял и закопался в песок. -Значит, он был непослушный ящер, если его съел Коршун,-догадался Ёш. -А вот и нет!-завозмущалась Чири-чирик,-он закопался в песок. Тут они начали спорить. Чири-чирик то закапывалась в песок от возмущения, и тогда торчал только хвостик, то опять появлялась, разбрасывая вокруг песок. Маленький ёжик от этого сворачивался в клубочек и фыркал недовольный тем, что маленькая ящерка не хочет с ним согласиться. А Кеша сидел, закинув лапку на лапку, и на его солнцезащитных очках, как в зеркале, отражалась эта маленькая баталия. -Ва-ай до-од, и здесь от вас покоя нет!-вдруг раздался уже знакомый скрипучий голос. Ёш и Чири-чирик перестали спорить. -А, тётя черепаха!-воскликнул радостно Кеша. -Какая я тебе тётя!-обиженно сказала черепаха,-мне скоро сто лет и по всей пустыне меня называют с почтением Чипапайя-опа. -Просим прощения, фьюить-трить, Чипапайя-опа,-извинился Кеша. Но как Вы здесь оказались? -Я была в гостях у своих внуков и правнуков,-с охотой ответила Чипапайя-опа,-а теперь возвращаюсь домой, да вот немного устала и решила подремать,-и тут же уснула опять. -Да-а, фьюить,-задумался Кеша,-неужели, когда мне будет двести лет, фьюить, я тоже буду засыпать на ходу. Фу, я хотел сказать на лету. Страшно подумать! Снял очки, потому что они были не нужны. Наступал вечер, Ёш и Чири -чирик уже устраивались спать. Кеша забрался на панцирь черепахи, сложил крылышки, нахохлился и заснул. Над пустыней расправляла свои чёрные крылья огромная ночь. И когда она слегка шевелила крыльями, с них осыпались маленькие звёздочки и падали вниз. Луна в эту ночь почему-то не захотела подниматься на небо, наверное, тоже устала. Где-то высоко, в черноте, среди мигающих звёзд летели красный и рядом зелёный огоньки. Наверное, это был самолёт. Но наши друзья этого не видели и не слышали. Они спали. ЧЁРНЫЙ КОРШУН -Непослушных-забирает Коршун,-ворчливо проскрипела Чипапайя-опа и своим крючковатым ртом начала жевать зелёные пёрышки на жёлтом длинном хвосте попугая Кеши. Старая и немного слеповатая черепаха подумала, что это зелёная травка опускалась с её панциря на песок. Но, поняв, что это всё что угодно, только не травка, с отвращением выплюнула зелёное пёрышко на счастье нашего Кеши. Кеша проснулся и сначала ничего не понял. Но когда увидел на хвосте помятое пёрышко, взлетел и закричал как петушок: «Ка-карау-ул!» Чири-чирик дожёвывала на завтрак лапку саранчи, и при крике попугая ей послышалось « Коршун» и вмиг закопалась в песок, как всегда, оставив торчать над песком свой тоненький хвостик. Маленький ёжик в это время умывал себя и чистил. Увидел, что Чири-чирик закопалась, подбежал к её торчащему хвостику и, ради смеха, совсем чуточку прикусил кончик хвостика Чири — чирик. Ящерка, думая, что это Коршун её схватил за хвостик, мигом выскочила из песка и побежала, не зная, куда с такой быстротой, с какой ещё ни разу не бегала. Кеша в это время хотел самым решительным тоном поговорить по поводу своего пожёванного зелёного пёрышка со старой черепахой Чипапайя, но не успел. Чири — чирик сбила его с ног, и Кеша, который уже раскрыл, было, свой клювик для произношения решительного протеста, был вынужден его быстро закрыть. И правильно сделал, так как с распростёртыми крыльями воткнулся прямо в песок клювом. А Чири -чирик в это время налетела на домик черепахи, который стал вдруг естественным трамплином, отчего ящерка взлетела, растопырив от неожиданности лапки в стороны, и вытянув, как стрела, свой хвостик. Пролетев некоторое расстояние, воткнулась впереди черепахи в песок. Тем самым, поставив под сомнение всем известное выражение, сравнимое чуть ли не с законом Ньютона, « рожденный-ползать, летать не может». Маленький Ёш чихнул, фыркнул, сказал, громко смеясь: « Вот это да-а!» Схватился за животик, отчего свернулся в клубок, и начал кататься со смехом по песку. Черепаха же сказала: « Вы не только непослушные, но и невоспитанные дети, хотя это одно и то же,-и медленно заползла на бархан, скрылась из вида. -Вы неправы,-проскрипел Кеша, выдёргивая из песка закаменевшую Чири-чирик. Среди нас путешественников, фьюить-трить, не может быть невоспитанных. «Неопытные»-есть, но это дело времени. Ой!-и сел на песок, выдернув ящерку из песка. -Прэлэстно!-(явно кому-то, подражая) торжественно сказал Кеша пришедшей в себя Чири-чирик. -Я нашла!-это были её первые слова, произнесённые после оцепенения,-там,-показывает туда, откуда её только что вытащил попугай. Кеша удивленно проскрипел: « отчэн энтэрэсно что?» -Прадеда ящера,-прочирикала Чири-чирик,-он там зарылся. Я с ним столкнулась нос к носу,-потирая лапкой ушибленный носик. -Это его, наверное, ветер засыпал песком,-сказал, догадавшись, маленький Ёш, немного успокаиваясь от смеха, громко чихал и фыркал. - -Ну, друзья, фьюить-трить, идите вперёд,-сказал и тут же замолчал Кеша, как бы что-то вспоминая, прокрутился вокруг своей оси и проговорил еле слышно,-а куда это вперёд, а? Покрутил во все стороны головой: « Ага,-и уже громко и радостно,-вон в ту сторону, а я взлечу наверх и оттуда посмотрю, далеко ли ещё до моря. Вспорхнул ввысь и превратился в маленькую точку. Кеша немного слукавил, он ещё не забыл свой первый переход пешком по пескам и решил на этот раз лететь, а не идти. Чири — чирик посмотрела на точку в небе и как бы нехотя, но с гордостью прочирикала: « Я бы тоже полетела, да не хочу тебя, Ёшик, оставлять одного. Ты же видел, как я умею летать». -Да уж, видел,-весело сказал Ёш и просвистел, фьюи-и-ить-бу-ух. Пошли вперёд, Чири-чирик,-позвал Ёш ящерку. И они пошли в ту сторону, в какую показал им попугай Кеша. А в это время произошёл настоящий воздушный бой. Сколько ни говоришь «Халва, халва», во рту сладко не станет. И сладко на самом деле не становится, а вот, когда по какому-либо поводу говорят «накличешь беду», беда приходит и даже врывается в нашу жизнь. Говорили «Коршун, Коршун», пожалуйста, тут как тут. Прилетел. Но Кеша ему показал, ух показал, что такое высший пилотаж! И вот тебе «бочка»! Вот «крутое пике»! Вот, «мёртвая петля»! А вот- полубочка, взлёт по вертикали, вираж с шумовыми эффектами и т. д. Даже «кобру» показал, но, увы! Ёш и Чири-чирик ничем не могли помочь Кеше. Они видели этот неравный бой Кеши с Коршуном, и горько плакали, когда Кеша пошёл на таран и грудью о грудь столкнулся с чёрным Коршуном. Чёрная птица схватила на лету Кешу своими когтистыми лапами и скрылась из виду за горизонтом расплавленных барханов. Ёш и Чири-чирик долго не могли успокоиться и всё плакали. Но вспомнили, что они путешественники, а, как говорил Кеша, путешественников ждёт много опасностей, и бывают потери. Но никогда путешественник не останавливается на полпути, а идёт вперёд. Да и сказке ещё не конец. Давно всем известно, что сказки всегда хорошо заканчиваются. И пошли они дальше, через многочисленные барханы и уже от всякой промелькнувшей тени в небе не шарахались в сторону и не прятались. Маленький Ёш ощетинивался иголками, а маленькая Чири — чирик наоборот вставала высоко на все четыре лапки, поднимала вверх свой хвостик и голову, с широко разинутым ротиком, тем самым, превращаясь в страшное незнакомое, но, тем не менее, маленькое существо. Они преодолели в себе СТРАХ, да и было с кого брать пример. А однажды маленький Ёш вступил в поединок с пустынной змеёй и одолел её, только погремушка от неё и осталась. Шли они так, шли и, наконец, на другой вечер, почти на закате солнца, что-то очень ярко блеснуло впереди и блестело до тех пор, пока не село солнце. Вся усталость у наших маленьких друзей, как вода, ушла в песок, и они, обрадованные догадкой, что это, наконец-то море, которое они искали и хотели видеть, побежали в ту сторону. Наконец они добежали до того места, куда шли уже много дней. Наши маленькие друзья смотрели на это серебристое, большое, на ощупь тёплое « море», и чувствовали большую радость оттого, что, наконец, дошли. Но в этой радости было какое-то огорчение. Ожидали увидеть что-то такое, что им представлялось, ну просто необыкновенным. А тут лежало перед ними огромное, серебристое, тёплое на ощупь и в то же время холодное «море», поблескивающее под отражающим светом новой луны. -А я то-представляла,-грустно вздохнула Чири-чирик после того, как они оглядели с ёжиком это море. -Да,-согласно кивнул головой Ёш,-я тоже представлял себе что- то, но никак ни это. -Это море почему-то мне не нравится,-прочирикала Чири-чирик. -Мне тоже,-печально ответил Ёш и добавил,-давай спать. Утром оглядим это море и пойдём домой. И они заснули возле «моря», которое им не понравилось. Снилось им другое море, какое они себе представляли. Снился Кеша, и как они его спасали от Коршуна. А в это время большая, круглая луна, как большая начищенная тарелка, или ,по— восточному, ляган, отражала солнечный свет. Звёзды между собой о чём-то шептались, а кое-какие, очень любопытные, опускались на землю, оставляя за собой на мгновение яркий хвост. Разные ветры тоже наигрались и где-то спали за большими барханами. Большой самолёт, когда-то давно, упал с неба на пески красной пустыни. И много лет уже лежит в пустыне, забытый людьми, и холодно серебрился под луной. Недалеко от его огромного крыла, спали Ёш и Чири — чирик. Да, наши Ёш и Чири — чирик приняли за море этот самый большой дюралюминиевый самолёт АЛЮМИНИЕВОЕ МОРЕ Утреннее солнце, смеясь, щекотало носик ёжика. Ёш громко чихнул, фыркнул от удовольствия, расправляя свои иголки. Проснулся. Всем известно, что многие ежи ведут ночной образ жизни: днём спят, а по ночам семенят лапками в поисках пищи. Но наши ёжик и ящерка путешественники, тем более они ещё и первооткрыватели: первые находили то, что другие не могли найти. Они же нашли самолёт, хотя и не подозревают об этом. Путешественники ведут разнообразный образ жизни: спят, когда захотят или, когда смогут. Ну и Ёш не мог спать, когда ему щекочут носик. Если не верите, попробуйте сами заснуть, когда вам будут щекотать нос. Честное слово, вы не сможете уснуть. Чири-чирик, наоборот, прикрыв глазки, нежилась под утренними лучами солнца. Она так могла часами греться под солнышком. Но, увы, романтика путешествий не всегда дарит такую роскошь. Ёш приводил себя в порядок: умывался, чистился. Чири-чирик загорала под утренними лучами солнца и мурлыкала, извините, чирикала песенку про ослика, которую услышала от Кеши: По степной дорожке ослик ковыляет, Тоненькие ножки, хвостиком виляет. В дальний путь собрался, горизонт вдали Говорят, что там вон, синие цветы. Маме в день рождения, это знают все: Все несут подарки, мама рада всем. Моя мама любит синие цветы, Но они растут, где-то там вдали. Ослик ковыляет, солнце высоко С пташками играет где-то далеко. Я найду полянку и букет нарву, Синеньких цветочков я маме подарю. -Браво, Чири-чирик, фьюить-трить, прелестно! От этого возгласа Ёш так и застыл на одной лапке, он делал зарядку. Чири-чирик подумала, что ей послышалось, но на всякий случай открыла глазки и стала вертеть зрачками во все стороны. Получилось, как у её дальнего родственника Хамелеона. И вот её глазки, как цифры на счётчике, застыли в одном положении и в одном направлении. Раньше она бы мгновенно зарылась в песок. Но любопытство, которое её сделало путешественницей, выгнало из неё страх, да и не всем встречаются привидения. А, что это привидение, Чири — чирик не сомневалась. Она же видела вместе с ёжиком, как Коршун схватил когтистыми лапами Кешу и унёс своим коршунятам на обед. Кеша любил удивлять других какой-нибудь неожиданностью. Но сегодня он был на вершине своего тщеславия, когда сидя на кончике хвоста самолёта, закинув лапку на лапку, да ещё в своих солнцезащитных очках, произвёл эффектное «возвращение из мёртвых». Как бы это не звучало, но это так. Кеша не долго, так позировал. Вскоре спустился с хвоста самолёта на песок возле своих друзей. Ёш и Чири-чирик увидели свои отражения в зеркальных очках Кеши и разом закричали: « Ура! Ура!» Они с радостью поняли, что это их Кеша, а не привидение и тут же, перебивая друг друга, стали расспрашивать Кешу: что да как, да почему и где. Кеша стоял скромно и ждал, когда вопросы у его друзей иссякнут. Ему очень не терпелось рассказать обо всём. Но вопросы, чередуясь, лились потоком. И тогда Кеша поднял одно крылышко и сказал: -Так, фьюить-трить, стоп! Ёш и Чири-чирик, наконец, замолчали, и Кеша продолжил: -Начну всё по порядку. Итак, после неожиданного и необъявленного, прямо скажем, фьюить, коварного нападения на мой суверенитет, фьюить, то есть на мою независимую личность, фьюить, то есть на меня,-наконец, понятно выразился Кеша. Ох, уж эти телевизионные высказывания! Они, видать, порядком набились в Кешины мозги. Есть же нормальное своё выражение, довольно таки простых вещей. Но иногда люди в телеящиках хотят показать свою образованность, употребляя в своих, может быть, и умных высказываниях непонятные многим иностранные выражения. Вот, мол, я какой! Тем самым, показывая всем смотрящим и слушающим его, своё невежество. Кеша, да и автор этих строк, к сожалению, тоже не исключение. Но мы Кешу простим, он всё-таки поправился. -Этот невежда,-продолжил о Коршуне Кеша,-думал, что ему всё позволено в небе, фьюить-трить. Как бы, не так! Кеша встал в позу чуть ли не воздушного аса, императора. Кеша любит покрасоваться. -Правда,-потупившись, сказал Кеша,-я немножко не рассчитал траекторию, не учёл скорость бокового ветра и неуклюжесть самого Коршуна, фьюить, и оказался в захвате его когтистых лап. Тут я задумался, слегка расслабился, фьюить — трить. Так как он меня держал крепко, мне стало интересно, куда это он меня донесёт, фьюить. В это время Ёш и Чири-чирик с настороженным любопытством, восхищаясь своим другом, слушали Кешу. -И тут я вижу вдали большое гнездо Коршуна, фьюить. Я понял, фьюить, он меня хочет скормить своим птенцам. Решил, фьюить, немедленно действовать. Откуда мог знать Коршун, что у него в лапах путешественник со своим снаряжением. Коршун летел недовольный: в этот день ему ничего не попадалось. Летел и ворчал: «Ни одного непослушного мальца-нет, а кушать моим птенцам ой как хочется. А эта пичужка, которая у меня в лапах, им лишь раз клюнуть. Но всё же,-утешал себя Коршун,-как говорят люди: на безрыбье и рак-рыба». В это самое время Кеша достал спичку, зажёг её и поднёс к лапе Коршуна. Что тут началось! -Снимите шляпы, господа,-по-театральному трагично начал траурную речь одесским выговором Кеша. Прижал к своей груди, неизвестно откуда появившуюся соломенную шляпу с большим чёрным пером. Друзьям сразу стало понятно. Это всё, что осталось от страшного чёрного Коршуна. -Он горел, как подбитый военный самолёт, фьюить-трить, и я еле успел катапультироваться,-видя в глазах друзей вопрос, пояснил,- выпрыгнул, фьюить, из «самолёта», а Коршун врезался в морские волны. Да, да, я не оговорился, он упал прямо в море. Но море же вот оно блестит,-быстро проговорила Чири-чирик и показала на самолёт. -Там ещё такое же есть,-догадался Ёш. -О, нет, друзья мои, фьюить, при рассказе о море, я должен был вам объяснить вам: море не только большое и блестит, как вот этот большой самолёт. Да, да-это самолёт, на котором, фьюить, люди, не имеющие крылья, летают с помощью двигателя, ну скажем, внутреннего сгорания. И который, как вы видите, тоже ломается и падает, где попало. Море-это много воды, фьюить, столько много, сколько песка в пустыне. Чири-чирик и Ёш, оглядывая вокруг пески, никак не могли представить себе такое море. -И всё из воды?-переспросил Ёш. Он вместе с Чири-чирик никогда не видел больше капельки очень редкого дождя или росы. Первый раз ёжик и ящерка не поверили Кеше. -Столько воды?-Чири-чирик покачала головой,-не может быть! -Это значит, мы зря столько прошли,-огорчённо проговорил Ёш и сел на песок. -А вот это, как вы думаете, кто?-громко сказал Кеша и показал наверх. Там на верху, в ультрамариновом небе пролетала белая птица с чёрными отметинами на кончиках крыльев и чёрной головкой. Чири- чирик и Ёш никогда раньше не видели такой птицы. -Это Лариса, так греки, фьюить, называют эту птицу, а вообще-то- морская чайка,-продолжал удивлять своих друзей Кеша,-и она летит прямо к морю. Пошли за ней, тут уже недалеко. Белая птица скрылась за барханом. Чири-чирик и Ёш, не веря, что бывает так много воды, всё-таки пошли за попугаем. У Кеши уже не было такого желания летать, как раньше. Он готов совершить ещё один подвиг и установить ещё один рекорд по переходу через пески, только бы не встретиться снова с чёрным Коршуном. Но он об этом никогда своим друзьям не скажет. Да и идти тут осталось всего несколько барханов. -Не успеет ещё солнце коснуться горизонта, как мы, фьюить, будем на берегу моря. Ёжик до того хотел увидеть море, что ножки хотели бежать впереди него. У Чири-чирик было такое же нетерпение в лапках. Но они понимали, что нельзя терять голову, надо быть сдержанными. Они же бывалые путешественники, вот они и сдерживали свои ножки. Но хвостик у Чири-чирик старался, если можно так выразиться, забежать вперёд то слева, то справа. Так и семенила ящерка быстро, как бы виляя хвостом. Кеша стал от них отставать. Тогда он принял верное решение: взял и стал перелетать с вершины одного бархана, на вершину другого, и дожидался своих друзей, а ждать приходилось не долго. Только перелетел, а ящерка с ёжиком уже поднимаются по осыпающемуся песку. Вверх, вниз, вверх, вниз, кое-где удалось пробежать по гребню бархана, что значительно облегчало их продвижению. Вдруг, они резко остановились. Перед ними неожиданно предстала большая, ровная водная гладь, и она о чём-то шумела. Кеша хитрец не предупредил своих друзей о том, что они сейчас увидят море, и через очки наблюдал за удивлёнными друзьями. Солнце уже коснулось краешком водной глади на горизонте, и море серебрилось так ярко, что от этого блеска Ёш и Чири-чирик зажмурились. -Вот это да!!!-дружно воскликнули они. Поблизости не было ни одного из разных ветров, даже самого младшего из них, поэтому море было ровное, как огромное преогромное зеркало; только по краю этого моря белая пена лениво по ленивой прибрежной волне с шелестом опускалась на песок, и с волной скатывалась обратно в море. Они быстро спустились к воде, но близко подойти побоялись. -Итак, фьюить,-торжественно произнёс Кеша,-друзья, мы открыли для себя это море, фьюить. Надо, как полагается первооткрывателям, дать этому морю название. -А зачем его надо как-то называть, -немного засмущалась Чири-чирик. -Это, друзья, мы, фьюить, обязаны сделать,-сказал Кеша. Вся водная поверхность на земном шаре называется « Великий Мировой Океан». Чтобы понять, какую воду мы наблюдаем, фьюить-трить, или где находимся, вода разделена на моря по каким-нибудь приметам. Поэтому этим морям первооткрывателями присваиваются названия. -Самолёт,-вдруг сказал Ёш. -Что простите?-непонимающе спросил Кеша. -Оно блестит как самолёт,-проговорил точнее выводы своего наблюдения ёжик. -Верно!-зачирикала Чири-чирик,-возмутительно, почему я сразу не заметила. -Правильно!-ликующе воскликнул Кеша,-как всё просто и гениально, фьюить. Мы присваиваем этому морю имя: Алюминиевое море. Чири-чирик, Ёш и Кеша громко кричали: « Алюминиевое море, Алюминиевое море, ура, ура! Они бегали по прибрежному песку. Чири -чирик чуть не накрыла одна большая волна, но она шустрая быстро отбежала подальше. А волна рассердилась, зашипела и убралась обратно в море. Солнце скрылось за горизонтом, в небе ещё были видны от заката вдруг ставшие розовыми чайки. Где-то слева, вдалеке, загорелись огни в высотных современных домах, где проживали люди. Ёш, Чири-чирик и Кеша перед сном решали, где искать теперь морского кита. Но это уже другая история, которую мне расскажет ёжик уже в следующем году. Он мне обещал. Ну а я сейчас закрою тетрадочку и утром поеду в Россию, там меня ждёт Колька. Он теперь там живёт. Может, туда и Кеша прилетел. СПОКОЙНОЙ НОЧИ!!! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
