- Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!

И немного погодя ты прибавил:

- Знаешь... Когда станет очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце...

- Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?

Но маленький принц не ответил.

(Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький принц")

 

Я просто шел мимо, но ее взгляд притянул меня, и я остановился. Девочка устроилась посреди поля и играла в какие-то цветные стеклянные камешки, она собирала из них фигуры. Собаку, кошку, а когда я остановился, она почти закончила солнце. Пара колосков пшеницы выгнулись, как лепестки цветка, в котором сидела Дюймовочка, и щекотали детскую щеку.

 

Я закрыл настоящие лучи, которые падали на нее, и девочка подняла голову. Она посмотрела на меня открытым искренним взглядом. Большие лазурные глаза с хитринкой и интересом ко всему миру. Так может смотреть только ребенок.

 

— Ты что тут делаешь? — спросила она звонко.

 

— Домой возвращаюсь. А ты?

 

— Недавно прилетела на космическом корабле, а теперь создаю из него новый мир, в котором буду жить.

 

Я улыбнулся детской выдумке.

 

— Создаю из корабля, — уточнила девочка. В подоле ее белого платья в цветочек позвякивала горстка остальных камешков.

 

— Да? — наигранно изобразил я полное доверие и присел на корточки напротив. Солнце снова заиграло на ее волнистых длинных волосах. — Это здорово!

 

— Конечно здорово, — самоуверенно произнесла девочка, опустив глаза к камешкам и продолжив творческое занятие. — Немногие умеют создавать новый мир из того, что имеют.

 

Все-таки из уст детей часто рождаются философские мысли.

 

Мне вдруг стало совестно. Я только задумался над тем, что сказала фантазерка, и понял, как не хватает мне этой самой фантазии. Я всегда был реалистом, а жена постоянно говорит, что я еще и пессимист, и что если бы не это, мы бы давно уехали из деревни и не видели больше пшеничных полей. Я всегда хотел стать фотографом, а здесь, в деревне это никому не нужно, хотя ведь кадры, наверное, получались бы красивые. Вместо этого по жизни ремонтирую всякую технику. Наверное, из всех тех деталей, которые остались в гараже бесхозными, можно было бы собрать фотоаппарат.

Я усмехнулся.

 

— Что смешного? — с вызовом спросила девочка.

 

Она посмотрела на меня, но уловив грусть, о чем-то задумалась. Она протянула ручку к одному из стеклянных лучей собранного солнца и взяла камешек желто-красного цвета. Покатала его на ладони и отдала мне.

 

— Возьми.

 

— Зачем?

 

— Я добрый инопланетянин и желаю людям добра. Мой корабль волшебный, он трансформируется во все, что хочешь. Хочу поделиться с землянином. Камень оживит любое твое желание. Я вложила в него кусочек смеха, чтобы он не потерял силу вдали от меня.

 

Я смотрел на гладкий камешек в своей огромной грубой руке и на трогательного маленького ангела. Она столько мне сейчас дала, и даже сама не знала об этом. Ее искреннее желание помочь и частица любви в обычном камешке, который она за минуту сделала для меня действительно волшебным, окрыляли. Я вспомнил о неумелых рисунках природы, сделанных цветными карандашами, и они уже не казались мне бессмысленными. Я встал с корточек с ясным желанием исполнить наконец мечту. Я пока не представлял, как именно, но камень в руке дарил веру в силы, в то, что они безграничны. Как у ребенка, который придумывает мир практически из ничего.

 

— Спасибо, — сказал я девочке, но она уже потеряла ко мне интерес и углубилась в создание нового силуэта.

 

Солнце садилось. Я шел по пшеничному полю, а в кармане подпрыгивал стеклянный волшебный камешек. Теперь я все смогу! Там ведь ее смех, и он не потеряет силу.

 

Я обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на девочку. Колосья шатались на ветру, но я никого не увидел.

 

«Колосья слишком высокие», — подумал я, и поспешил к дому...

 

Сентябрь 2011