ч. 3 ВОЗРОЖДЕНИЕ ЗМИЕВА И ЕГО ДАЛЬНЕЙШАЯ ИСТОРИЯ После всех исторических катаклизмов и потрясений вызванных нашествием татаро-монгол на территорию занимаемую Киевской Русью город Шарукань надолго исчезает с географической карты, но не из истоории. Наиболее интересные: Великогомильшанское городище, обнесено земляным валом с курганном могильником (насчитывает более 1000 курганов и других памятников скифской времени VI-III тыс. до н.э.); Жуковское скифское городище, которое дошло до наших дней в первозданном виде; Сухогомильшанский археологический комплекс со средневековыми оборонительными стенами, жилищами, погребальными сооружениями VIII-Х веков, остатки которых сохранились до наших времен; городище Мохнач с остатками каменных оборонительных стен и жилья VIII-X веков; Городище "3миєве" и "Змеев Курган" времен Киевской Руси и много других. А вот первое упоминание о появлении на месте Шарукани, нового поселения, именуемом уже как « городище Змиёв» зафиксировано в под сложным названием «Книге Большому Чертежу» (третья редакция за 1627 год). Этот документ «Книга Большому чертежу» есть перове и подробное описание карты всей территории Московского царства и соседних с ней государств XVI—XVII веков. И, было оно, составленному по указанию царя всея Руси Иоанна Васильевича после 1552 г. и «перерисовано» вследствие полного износа впервые около 1600 года. Достоверно известная (возможно, третья) редакция составлена в 1627 году сохранилась в документах в Разрядного Приказа. По своему замыслу книга и карта служила в XVII веке практическим руководством для «государевой службы посылок». Поэтому описание велось в основном по дорогам (сакмам) и рекам (т.е. зимним дорогам) того времени. Сохранившиеся списки Книги Большому Чертежу несколько раз были изданы. Наиболее авторитетным научным изданием является её последняя публикация 1950 года, выполненная под редакцией К. Н. Сербиной и учитывающая все сохранившиеся на тот момент известные списки памятника. И в ней о городе Змиеве написано следующее: «А ниже Мжа на Донце, с Крымской стороны, Змеево городище, а Змеев курган тож, от Мжа версты з 2. А ниже Змеева городищах речка Комолша, а на Комолше городище Каменное, от Змеева верст з 10, лесом подле Донца. (лист 37 оборот и лист 38)» Но, еще раньше в эти места стала прибывать новые волны переселенцев из Украины вследствие чего эти почти безлюдные земли Дикого поля привлекли внимание Московии и получившие впоследствии название Слобожанщины. Естественно переселение, имело и своих организаторов и одним из руководителей этих украинских крестьян и казаков был атаман Яков Остряница. Именно в это время массово возникают новые населенные пункты и превращавшиеся в условиях постоянных татарских набегов небольшие укрепления - Чугуев, Змиев, Харьков и др В отношении же самого города Змиева некоторые исторические документы утверждают, что и первая московская крепость-застава была сооружена еще в 1640 году, но вскоре крымские татары разрушили её. Казаки, под предводительством Кондратия Сулимы, победили татар и крепость была восстановлена. Но и тут есть и одно важное замечание которое позволяет усомнится в этом факте. Ибо как я не искал среди украинских или донских казаков, атамана по имени Кондратий Сулима который прославился тем, что взял в плен крымского хана Аксака, так и не нашел. Так же кстати как и хана Аксака. Ведь в Крыму правил в 1637-1641 годах хан Бахадыр I Герай. О котором известно, что БАХАДЫР I ГЕРАЙ - годы жизни: 1602-1641, годы правления: 1637-1641, преемник Инаета Герая, предшественник Мехмеда IV Герая. Сын Селямета I Герая был не типичным крымским ханом. С детства жил в Турции, где получил хорошее образование. Будучи ханом, продолжил политику предшественника в отношениях со знатью. Опирался на союз с кланом Ширин, совместно с которым предпринял новые акции по приведению Мансуров к повиновению, что закончилось уходом масс ногайцев за пределы Крымского полуострова. Основной внешнеполитической акцией хана стали переговоры с Турцией и Москвой о ситуации, сложившейся вокруг турецкой крепости Азак (Азов), взятой донскими казаками в 1638 г. Прислушавшись к решению крымских беев, Бахадыр I Герай не желал рисковать своими людьми для освобождения этого турецкого владения, намереваясь предоставить султану самому понести основное бремя операции по возвращению Азака. Впоследствии все же вышел к Азаку на помощь турецким войскам. Известен как поэт, создавший под псевдонимом Ремзий множество прекрасных лирических произведений, некоторая часть которых дошла до нашего времени. В Азакском походе он заболел чумой и, возвратившись в Крым, скончался в Гёзлеве. Похоронен в Бахчисарае, в отцовском дюрбе в квартале Хамушан. Поэтому «утверждения местных историков о том, что в 1640 г. именно «Кондратий Сулима» с отрядом отважных заднепровских товарищей, храбро напал на татар, рыскавшим по рекам Мже и Мерле, разбил их наголову и взял многих в плен, в т.ч. и хана Аксака, а остальных прогнал в Донские степи. И особено то ,что « Окончив славное дело, он завел постоянную стражу на р. Мже и устроил крепостцу» - не находят своего документального подтверждения. Но тем не менее сама крепость как мы уже убедились существовала по крайней мере с 1627 года когда была внесена в «Книгу Большого чертежа» и была одной из крепостей как составляющая передовую оборонительную линию от татар и со временем превратилась в одну из самых сильных крепостей Слободской Украины. Поэтому и продолжим наши поиски истины. Уже в 1656 г. в московским царем были назначены воеводы в ряд крупных слобожанских поселений, в том числе и в Змиев. Известно имя змиевского военачальника - Яков Хитрово, но он недолго был в Змиеве. В декабре 1655 года путивльский воевода Спєшнов в итогах переписи украинского населения Слободского края подает Белгородском воеводе Г. Ромодановскому информацию о количестве змиевских "черкасс". В Змиеве уже было 229 мужчин, а всего вместе с взрослыми сыновьями было переписано 368 чел. В этот перепись не было включено женщин и малолетних детей. В с. Мохнач было переписано 11 взрослых и 4 ребенка. В 1656 году Змеев становится уездным городом. В нем уже насчитывалось 587 чел., в с. Мохнач - 159 чел. Переселенцы в то время "по слободах" уже построили 358 домов, а 50 семей жили еще в шалашах. Такое количество переселенцев, которые уже осідло жили в Змею, говорит о том, что они поселились здесь намного раньше. Летом в 1657 году, согласно переписи Змиевского воеводы И.Ржевського, в Змиеве насчитывается 500 человек, а осенью 1658 года челобитную к Москвы подано уже от общины в 600 человек. Позже, с 1660 года, здесь уже был отдельный казачий полк в количестве 880 чел. В 1657 г. Змиев уже имел свой уезд, для которого он был охранным средоточием. Крепость со временем была окружена многолюдными должностями. Тяжилов, Зведьки, Пески, были некогда должностями, и составили, в целом, г. Змеев. И только в 1658 года за помощью московских служилых людей и чугуевских станичников новый московский воевода Иван Ржевский строит Змиевскую крепость! А не легендарный атаман Кондратий Сулима!. Об этой первоначальной крепости Змиев было известно, что она окружена двумя валами, вокруг стен был вырыт глубокий ров и за ним поставлена плетень. Эта крепость была тогда одним из крупнейших и важнейших укреплений Слободской Украины. Вокруг крепости располагались отлельные поселдения: Замостье, Зедьки, Пески, которые составляли с крепостью одно целое - город Змиев. Внутри острога была соборная церковь, погреб и тайник, который вел к г. Донец. А по состоянию на 1668 г. в Змиёвском укреплении было 7 больших чугунных пушек, 290 ядер и множество пороха. Её по прежнему окружали 2 вала, создана новая система подземных ходов. Благодаря этому, была разбита турко-татарская орда, вновь в 1668 году совершившая набег на город. Но не только татары тревожили жизнь местных жителей и они сами зачастую восставали. Ведь пребывание украинской казацкой вольницы в слобожанских поселений под властью российского царя и сильный гнет со стороны церкви и своей казацкой старшины не лучшим образом отражались на настроениях свободолюбивых поселенцев. Уже в 60-е гг. XVII ст. местная московская власть не раз жаловалась на "непослушание" ратных и других людей. В итоге, в том же 1668 г. вспыхнуло восстание в ряде городов и местечек Слобожанщины, а возглавил его знаменитый запорожский казак, кошевой атаман Иван Сирко, вто время бывший полковником Харьковского слободского казачьего полка До этого он и его казаки успели отличится. Так в 1667 году они совершил поход на Кафу. И взяв город и предав его вместе с окрестностями огню. Освободил около двух тысяч невольников и увёл с собой татарский полон численностью около 1,5 тысяч человек. В 1668 г. И.Сирко меняет свою политическую ориентацию и переходит на сторону украинского гетмана Петра Дорошенко, в ходе чего вновь «воевал» украинские города, идя «против бояр и воевод», но в 1670 году порвал с ним. В 1672 году, желая сам стать украинским гетманом, возглавил оппозицию казацкой старшины против кандидатуры в гетманы Ивана Самойловича, в связи с чем был московским правительством арестован и после суда отправлен в ссылку в Тобольск, но вскоре был московским царем прощён и возвращён на Украину. Ну, и раз мы вспомнили о Харьковском слободском (черкасском) казачьем полку то и несколько строк, о его истории поскольку и он имеет отношение к Змиеву. Итак, Харьковский слободской казачий полк — слободской казачий полк, административно-территориальная и военная единица на Слобожанщине. Полковой центр — город Харьков. Полк появился между 1651 и 1659 годами. Судя по «отписке» первого харьковского воеводы Воина Селифонтова 1657 года и именной описи 1658 года, в то время полковой центр Харьков был уже довольно большим поселением. В описи числилось 578 душ мужского пола, и можно полагать, что в это время в городе было не менее 200 домов. Дата возникновения полка не документирована. Сам полк официально вёл своё основание от 1651 года. Некоторые исследователи считают, что название «харьковский» и дата основания в 1651 году возможны до официальной даты основания города Харькова, поскольку название «Харьков» присутствовало в топонимике задолго до того, территория в 1651 году была достаточно заселена, а центром харьковского полка мог быть другой населённый пункт, в частности, Мерефа. Полк был окончательно сформирован в конце 1650-ых при царе Алексее Михайловиче в составе Белгородского разряда, в подавляющем большинстве из переселенцев с Левобережной и Правобережной Украины (черкас). И вот в 1666 году Змиевская сотня, восстаёт вместе с атаманом Иваном Сирко (бывшим Запорожским кошевым атаманом), обособляется от Харьковского полка и становится отдельным «Змиевским казачьим полком»! В 1671 году Змиевской казачий полк упраздняется, его территория снова становится частью Харьковского полка. В 1677 году к полку был присоединён Балаклейский слободской казачий полк. В 1688 году часть территории Харьковского слободского казацкого полка отошла к вновь созданному Изюмскому слободскому казацкому полку. Но, не смотря на заселение территории Слобожащины и создания там линии крепостей, набеги крымских татар продолжались и в 1691 г. когда оборона не сдержала натиск татар и Змиев и другие соседние поселения были снова захвачены и разрушены. Окончательно же, татары перестали появляется в районе Змиева лишь после 1736 года, да и сам городок к конец XVII ст., уже был довольно крупным поселением, который окружали разросшиеся посады - Замостье, Зьедки (совр. Зидьки), Пески и при этом горолд продолжал бурно развивается. И хорошей иллюстрацией этого служит история Змиевского Николаевского казачьего монастыря. Которая является до сего дня одной из неразгаданных тайн города Змиева. Вот что о этом монастыре модно прочитать в специальной литературе. «Примерно в эти же годы - по разным данным, в 1650-1670 гг. - в нескольких километрах к югу от Змиева появляется монастырь, история существования которого никак не похожа на судьбу похожих религиозных сооружений Нам он известен под названием Змиевского Николаевского казачьего монастыря, до сих пор остатки его толстых кирпичных стен видны из-под травы на месте современного Коробова Хутора ( ранее назывался Коропов хутор). Весьма слабо напоминая пристанище смиренных монахов (крепостные стены, пушки), он служил своеобразным "домом престарелых" и приютом для старых, раненых и бездомных казаков. О богатстве этого монастыря ходили легенды, причем многим из них можно поверить, если посмотреть документальные источники. Там указано, что одного леса в его собственности, не говоря о полях и других угодьях, было около 6000 десятин, а пересчет всех сооружений и хозяйственных построек занимает несколько страниц. В 1788 г. монастырь был окончательно разрушен по приказу властей, очевидно за ненадобностью или по причине того, что его стали считать местом для сбора всякого рода разбойников и бунтарей. Остались лишь легенды о самом разрушении, своеобразные и интересные: одна из них гласит, что жители монастыря навлекли на себя гнев самой Екатерины II, ограбив турецких послов, везших ей богатые подарки; согласно другой, все свое богатство казаки закопали под монастырем, а третья утверждает, что серебро было вывезено на лодках и затоплено в озере Белом, расположенном неподалеку». Пока ограничимся вот этой информацией исходящих от местных харьковских краеведов, а чуть позже все же ввернёмся к этому таинственному монастырю расскажем его подлинную историю. Но не успели утихнуть страсти по восставшим казакам Ивана Сирка, благополучно амнистированы московским правительством, как в 1670 г., некоторые города Слобожанщины поддержали донских казаков, восставших под руководством Степана Разина. В частности, на Слобожанщине активно действовали отряды запорожских и донских казаков, которыми командовал сподвижник Разина его брат Фрол и побратим - Алексей Хромой. А сам Змиев стал центром восстания на здешних землях. Российские историки обычно мало уделяют внимание действиям разинцев на Слободской Украине, сведя все свои истории, только вокруг фигуры самого Степана Разина. Но, все же есть одна интересная книга «Степан Разин и его соратники» Авторы: И. Читстякова М. Соловьев. Где события восстания С. Разина описаны по-иному. Саму книгу можно прочесть, перейдя по ссылке: «С Крестьянской войной на Слободской (Северо-Восточной) Украине связаны имена Левко Черкашенина, Федора Колчева и младшего брата С. Т. Разина Фрола! Действия отрядов Ф. Колчева и Ф. Разина на Слободской Украине разворачивались в сентябре 1670 г., поход Л. Черкашенина в направлении Мояцк — Харьков относится к октябрю. Несмотря на то что в Малороссии в это время были сосредоточены крупные воинские силы, восставшие добивались здесь значительных успехов. Между тем в отличие от Поволжья, где наиболее массовой социальной опорой восстания являлось крестьянство, на Слободской Украине оно было немногочисленно. Правда, в этот отдаленный от зоны старинного вотчинного землевладения район на рубеже 60— 70-х годов XVII в. из внутренних районов страны устремляется поток беглых. Они оседают здесь, осваивают пустоши, обзаводятся хозяйством. В одном из датируемых 3670 г. документов говорится: «Беглые люди и крестьяне разных помещиков и вотчинников построили вновь слободы и починки, селятся без разрешения на порозжих землях». Сам этот факт не столь беспокоил власти, как то, что от новопоселенцев «почели быть разбои и воровства многие». Переписка по этому вопросу составила целое делопроизводство в Чугуевской приказной избе. Основную массу повстанцев на Слободской Украине составляли беднейшее казачество, беглые крестьяне, служилые по прибору, работные люди с Торских соляных озер. Успех Крестьянской войны на Слободской Украине С. Т. Разин связывал с овладением городами Белгородской черты. ………. Следующая страница Крестьянской войны на Слободской Украине связана с именем Фрола Тимофеевича Разина. Фрол был вдвое моложе Степана. В 1666 г., когда С. Т. Разину было приблизительно 35 лет, Фрол только приступил к казацкой службе. Следовательно, было ему в ту пору лет шестнадцать-семнадцать. Степан и Фрол скорее всего приходились друг другу сводными (от разных матерей) братьями, но точных данных на этот счет нет. ………….. В судьбе Фрола, как и Степана, переломный момент—жестокая расправа князя Ю. Долгорукого с их старшим братом Иваном. Казнь Ивана не только потрясла, но и глубоко возмутила семью Разиных. Тяжело переживая эту утрату, проникшись ненавистью к царским воеводам и боярам, все члены семьи, в том числе и Фрол, участвовали в Крестьянской войне. В возглавленном Степаном Разиным Каспийском походе 1667—1669 гг. Фрол, безотлучно находившийся в это время на войсковой казачьей службе, не участвовал. Братья встретились, когда отряд С. Т. Разина с богатыми трофеями вернулся с персидских берегов на Дон. Но у Степана в Кагальнике Фрол оставался недолго, поскольку на его попечении в Черкасске находились семьи обоих братьев. Пребывание родных С. Т. Разина в столице Войска Донского как нельзя более устраивало старшинско-атаманскую верхушку во главе с К. Яковлевым. В любой момент тот мог захватить и держать членов семьи Разиных как заложников. Зная коварный нрав своего крестного отца, С. Т. Разин поручил Фролу возвратиться в Черкасск и продолжать опеку над домашними, обещая вскоре их забрать, что и сделал, к величайшей досаде К. Яковлева. В царских грамотах, наказных памятях, воеводских отписках имена Степана и Фрола Разиных обычно названы вместе. …………. Из документа в документ с небольшими вариациями переходит одна и та же формула обвинения: «В прошлом во 177-м (1669.— Авт.) году изменщики воры донские казаки Стенька да Фролко Разины с товарыши своими, с такими ж ворами, забыв православную христианскую веру... великому государю и всему Московскому государству изменили...» Само упоминание Фрола в официальных правительственных документах рядом со Степаном свидетельствует о том, что в глазах властей Разин-младший был после Разина-старшего атаманом второй величины. ……… В сказке, объявленной С. и Ф Разиным перед казнью, персонально Фролу ставится в вину то, что он, «пристав к воровству брата своего и соединясь с такими ж ворами, ходил, собрався, к украинным городам и в иные места и многое разоренье чинил и людей побивал». Не случайно обоим братьям поначалу был вынесен общий обвинительный приговор и назначена одинаковая мера наказания: «казнить злою смертью — четвертовать». Фролу Разину принадлежит видная роль в руководстве Крестьянской войной на Дону и Слободской Украине. Пока отряды С.Т.Разина находились в Нижнем Поволжье, Фрол стремился нейтрализовать враждебные действия «домовитых» казаков во главе с атаманом К. Яковлевым и обеспечить широкую поддержку разницам. Он поднимал на борьбу беглых людей, приток которых на Дон не убывал, казаков по Хопру и Дону, посадских людей и судовых работников («ярыжек»), приплывших с товарами из земледельческих районов и Слободской Украины. Степан Разин периодически получал от Фрола сведения о положении в Донской земле, был в курсе происходящих там событий. Когда разинцы заняли Царицын, Фрол поехал туда для встречи с братом. В Царицыне, а позднее в Саратове Степан и Фрол, вероятно, согласовали план действий на Слободской Украине, осуществлять который предстояло Разину-младшему. Он должен был возглавить поход на Слободскую Украину и разомкнуть кольцо экономической блокады Дона. Прорываясь к хлебным районам, Фрол Разин должен был решить важную стратегическую задачу — поднять на восстание крестьянство Слободской Украины и удержать карателей от похода на Дон. Таким образом, в то время как Степан Разин во главе основных сил восставших пытался по Волге проникнуть во внутренние области страны и развернуть наступление на Москву, Фрол обеспечивал безопасность его тыла. …………. Поражение под Симбирском главных повстанческих сил заставило Фрола отказаться от дальнейших попыток овладеть Коротояком. Он возвратился на Дон, где к тому времени находился уже и С. Т. Разин. На Дону оба брата вступают в острую борьбу против старшинско-атаманской верхушки во главе с К. Яковлевым. Исход этой борьбы решился трагически для повстанцев: Степан, а затем и Фрол Разины были схвачены казаками К. Яковлева и выданы правительству. Фрол, однако, успел выполнить ответственное поручение брата— спрятал в надежном месте повстанческую переписку и оставшиеся «прелестные грамоты». И тут надо сказать, опять возвращаясь к вышеупомянотому монастырю, что где только не искали царские воеводы документы Разина , но вот версия о том что весь «Разинский архив» мог быть спрятан в подземных тайниках Змиевского Николаевского казачьего монастыре, не проверялась. Хотя другого стационарного опорного пункта у С.Разина и его соратников где можно было бы спрятать свою казну и архивы не было. Судьба монастыря как мы знаем из вышеприведённой информации, толком не изучена. Не выяснено кто и когда и почему разрушил монастырь? Почему не смотря на его славу он никогда не был восстановлен. И почему там никогда не проводились археологические раскопки? В связи, с чем его территория прежнему остается доступной «диким» или «черным» археологам-кладоискателям. Ну, а теперь разрешите представить новый исторический источник рассказывающий о судьбе нашего монастыря. «Историко-статистическое описание Харьковской епархии» ЗМИЕВСКОЙ НИКОЛАЕВ МОНАСТЫРЬ Змиевской Николаевский монастырь в последнее свое время находился в 8 верстах от г. Змиева и в 5 верстах от устья Гомольши, на правом берегу Донца. И поныне место, где стоял монастырь, есть одно из самых прелестных мест благодатной Украйны. Горы, покрытые вековым лесом, отодвинувшись от Донца, оставляют на берегу его неширокую, но довольно длинную долину. И на краю долины, там, где горы подходят к самому Донцу, под навесом скал и дубов сто¬летних, стоял монастырь, от которого ныне остается только щебень. Выписываем здесь описание сего монастыря из ведомости 1784 г. — времени, самого близкого к закрытию обители. Если бы не эта ведомость, трудно было бы составить точное понятие о святыне древности. Ведомость говорит: «Монастырь состоит сверх штату. Положение имеет на берегу р. Донца, по течению ее на правой стороне. Вокруг онаго монастыря ограда каменная. Внутри две церкви каменныя, первая во имя Преображения Господня; вторая с трапезою во имя Чудотворца Св. Николая. При трапезе поварня, хлебня и два погреба каменныя; кельи игуменския и братския деревянныя. При монастыре поселена слободка, в ней живут наемные монастырские конюхи, числом 58 человек, на монастырском содержании. Монастырь прежде стоял выше показанного местоположения в версте, при той же р. Донце, по течению ея на правой стороне, где ныне только одна церковь каменная не большая, во имя преп. Антония и Феодосия Печерских, с погребом каменным, и в оной церкви служения уже не бывает. Вблизи онаго стараго монастырскаго места при р. Донце бровар или пивоварня, и гончарная изба; при работе в оных находятся подданные черкасы, в пивоварне вываривается пива ведер до 500, а в гончарной избе выделываются изразцы для печей и глиняная посуда. При оном старом монастыре 17 садов с плодовитыми деревьями, яблоновыми, грушевыми, дулевыми, сливными и смородинными, из коих один виноградный. Собираемые плоды употребля¬ются для монастырскаго обиходу. Монастырю принадлежит слободка Гомольша, в коей 194 д. м. п., лесу строеваго и дровянаго до 5987 десятин, строевой лес — дубовый, кленовый, березовый, липовый и осиновый, в отрубе от 10 до 11 вершков, вышины от 8 до 10 сажен». В царской грамоте 1703 г., которою монастырь сей, состоявший дотоле в ведении Белоградского епархиального начальства, отдан был вместе со всеми землями и угодьями Киево-Печерской лавре, описаны угодья, купленные монастырем в 1673, 1680, 1683 и 1689 гг., и земли, отданные ему правительством в 1678, 1679 и 1689 гг. Отселе можем видеть, что с 1673 г. монастырь не только существовал, но был в состоянии приобретать угодья покупкою. По памятникам, относящимся к г. Змиеву, известно, что Змиевской монастырь существовал уже в 1668 г. Но в каком году он основался — остается пока неизвестным. Несомненно только то, что он основан был козаками, так как в актах постоянно называется Козачьим Змиевским монастырем. Неизвестно также и то, когда монастырь перенесен был на другое место. С полною уверенностью можем сказать только то, что древний главный храм монастыря был храм Свят. Николая, так как монастырь в древних актах называется Николаевским Козацким. Более чем вероятно, что главным храмом монастыря стал храм Преображения Господня тогда, как монастырь перенесен на новое место. Ибо только в памятниках среднего времени Змиевской монастырь называется Преображенским Николаев¬ским. Преображенский храм, сколько можно судить по фундаменту его, который один только и остался, был довольно велик. Храм разобран и продан был в Водолагу, туда же поступил и величественный иконостас резной работы, доселе целый в Воскресенском храме Водолаги, иконостас Николаевского храма продан был в с. Водяное. Ограда была делом необходимости для Змиевского монастыря, тогда как крымцы так часто делали набеги на Украйну. По делу 1724 г. видим, что они увезли было из монастыря даже колокол, который после возвращен от них в имение князя Меньщикова. Вблизи щебня храмов монастырских видны остатки монастырского сада — несколько грецких орешен и слив, но уже задичавших. Само по себе понятно, что давно уже нет тех богатых 17 садов, о которых говорит ведомость 1784 г. При закрытии монастыря ризница и все церковные вещи взяты были в Белогородскую соборную ризницу, как это видно по расписке священников Белогородского собора, данной 18 окт. 1788 г. и доселе целой. Помещаем здесь грамоту Петра I, данную 15 ноября 1701 г. Киевской лавре, где есть нечто и для древней географии слободского края. Объявив о том, что «Николаевский Козацкий монастырь» Змиевского уезда со всеми его землями, лесами, озерами и всякими угодьями отдается Киево-Печерской лавре, грамота говорит: «А по справке в Разряде по отказным и межевым книгам Змиевскаго воеводы Семена Дурнова 7197 (1689) году к тому монастырю написано: в Змиевском уезде против села Мохнача на р. Северном Донце мельница, с Ногайской стороны реки Донца сенных покосов десятина; да с той же Ногайской стороны р. Донца на речке Гнилице, выше ольховаго пристену мельница, а под¬ле той мельницы по обе стороны речки Гнилицы пашенныя земли и сенных покосов, 50 четвертей, да лесу непашеннаго тож; да за р. Сев. Донцем с Крымской стороны, ниже того Змиевскаго Никольскаго монастыря в лесу по р. Гомолче, с устья до верховья, пашенной земли и сенных покосов по мере 25 четвертей; да на той же речке мельница, а подле той мельницы скотский двор. А в выписях, каковы к тому отказу Игумен с братиею подал (и Семен Дурной по тем выписям отказывал) написано: 7186 (1678) году Змиевской приказной Мелетий Авдеев отмежевал к тому монастырю на речке Ольшанке мельницы; да Крымской стороны от их мельницы пашенная зем¬ля, дикое поле, от сухой долины, а с Русской стороны берег речки Ольшанки сенные покосы и на выкуп Дубровской до серой долины подачу Змиевских жителей градских всяких чинов лю¬дей 40 десятин. И в 7187 (1679) году по наказу бояр и воевод князя Григория Григорьевича, да князя Михаила Григорьевича Ромодановских, майор Федор Скрыпицын отмежевал к тому мо-настырю из порозжих земель от Снетчина Городища до р. Севернаго Донца, да рыбной ловли река Донец под монастырем на Ногайской стороне, за тою же рекою Север. Донцем три озера Белое, Косач, Коробово; да против монастыря в тех же урочищах от вершины от Белаго озера до бору, — а меж бору и реки вниз по Север. Донцу до озера Коробова сенных покосов 8 десятин от р. Сев. Донца. В 7189 (1681) году Змиевской приказной Лука Толмачев, по отписке из Белгорода боярина и воеводы кн. Петра Ивановича Хованскаго, отмежевал к томуж монастырю из порозжей заимочной земли в Змиевском уезде с устья речки Гомольши от Северн. Донца вверх по речке Гомольше обе стороны до Городища пашенная земля и сенные покосы и рыбная ловля и всякия угодья по урочищам. А по купчим, с которых подал списки в приказе великия России того монастыря старец Рафаил, за тем Николаевским монастырем написано: в 7181 (1673) году по продаже, белогородца посадскаго человека Ивана Гладкова в Змиевском уезде в селе Мох¬начах на р. Северском Донце мельница с двором и с винницею. А с 7188 (1680) году по прода¬же села Мохнача жителя Максима Антонова на речке Гнилице млинок. По поступке харьковца Якова Васильева в селе Мохначах грунты. В 1681 г. генерал Касогов, делая распоряжения для охранения слободского края от нечаянных вторжений крымцев, предписывал Змиевскому воеводе Большему-Малышеву ехать вместе с змиевскими сотниками Демьяном Жученком и с Яковом Ломиногом в Гомольчанский лес и там сделать засеки на дорогах, между прочим, и на той, что идет «мимо монастырскаго хутора». В 7195 (1687) по продаже Змиевских жителей черкас Сергия, Ковнеристова зятя, в Змиевском уезде за речкою Сльшанкою в Ковнеристом кусте распаханных шесть нив, а в тех нивах шесть колес. В продаже Василия Ковнериста в вершине реки Ольшанской пашенная земля и сенные покосы, да хуторец. В 7197 (1689) году по продаже Змиевских жителей Игнатья Салова с товарищи в Змиевском уезде за р. Ольшанскою на левой стороне по Ольшанскому колодезю пахотная земля и сенные покосы. Всего за тем монастырем по отказным и межевым книгам и по выписям и по купчим написано: в Змиевском уезде пашенныя земли и дикаго поля и сенных покосов в разных местах по урочищам 54 десятины, да 25 четвер¬тей, да лесу непашеннаго 5 десятин, всего 59 десятин, да лесу по урочищам, четыре мельницы, да двор и грунты, в р. Север. Донце рыбная ловля, да три озера». По этой грамоте видно, что до подчинения монастыря лавре управляли монастырем игумены. Из них один известен по грамоте 1692 г., в которой сказано: «Змиевскаго Козацкаго Николаевска-го монастыря игумену Ионе, с братьею на церковное строение (выдано из таможеннаго дохода) десять рублев». Игумен Манассия, постриженец Киево-Печерской лавры, в 1673 г. был переведен из Змиевского монастыря в архимандрита Куряжского монастыря для устроения сей новой тогда обители. В 1735 г. игумен Иларион, из дворянский фамилии Негребецких, пред ним был Иаков Волчанский, а после него в 1737 г. был игуменом Гавриил Краснопольский. В 1741 г. игумен Мартиниан Лабач принял «в Гомольчанских ровнях на Крымской стороне место с яблочным садом и с пахотным полем» в обмен за участок земли на речке Гнилушке, уступленный лиманцу Ивану Ссадчему. Преемником его был игумен Патермуфий, известный в 1745 г. Последним игуменом был Фаддей Руцкий. При закрытии монастыря в 1788 г. видим в Змиевском монастыре двух иеромонахов и 4 монахов. Из числа братий известен иеродиакон Геннадий Дробицкий, который в миру был подпрапорным Харьк. полка Григорием Степановичем Дробицким. В 1735 г. он отдал коллегиумскому монастырю свои земли: а) два огорода под холодною горою; б) леваду под холодною горою при большой дороге из Харькова; в) луку под холодною горою с вишневым садом. В фамильной летописи г. Кветок замечено, что Григорий Дробицкий, двоюродный брат по матери полковника Ивана Григорьевича Кветки, пострижен в монашество 5 апр. 1730 г. ректором Платоном Малиновским «в обитель Новопечерскую Змиевскую, в доме его в Харькове», и что он назван Геннадием. Вот такая она подлинная история монастыря. Так что как видим любители от археологии, сильно заблуждаются в своем стремлении отыскать монастырское золото! Если оно и было то все давно перенесено в сокровищницу Киево-Печерской лавры. Но если мы примем во внимания тот факт что Запорожская Сечь была разрушена в 1775 году и что все больные и увечные казаки в предвидении этой беды, перебрались с острова Хортицы, в вышеназванный монастырь, то возможно они и привезли с собой и золотую казну, а так же и ценный архив Запорожской сечи, которые так и не нашли московские войска захватившие Сечь. И вот один еще хороший документ, а то мы все судим о Екатерине и о ее отношениях с запорожскими казаками по Гоголю и его «Вечерах на хуторе близ Диканьки»!!! Так вот прочтите чего же хотела на самом деле императрица…. Манифест Екатерины Великой «Мы восхотѣли чрезъ сіе объявить во всей Нашей Имперіи къ общему извѣстію Нашимъ всѣмъ вѣрноподданнымъ, что Сѣчь Запорожская въ конецъ уже разрушена, со истребленіемъ на будущее время и самаго названія Запорожскихъ Козаковъ… сочли Мы себя нынѣ обязянными предъ Богомъ, предъ Имперіею Нашею и предъ самымъ вообще человѣчествомъ разрушить Сѣчу Запорожскую и имя Козаковъ, отъ оной заимствованное. Въ слѣдствіе того 4 Іюня Нашимъ Генералъ-Порутчикомъ Текелліемъ со ввѣренными ему отъ насъ войсками занята Сѣчь Запорожская въ совершенномъ порядкъ и полной тишинѣ, безъ всякаго отъ Козаковъ сопротивленія… нѣтъ теперь болѣе Сѣчи Запорожской въ политическомъ ея уродствѣ, слѣдовательно же и Козаковъ сего имени…" — Данъ въ Москвѣ, отъ Рождества Христова тысяща седьмь сотъ семьдесятъ пятаго года, Августа третьяго дня, а Государствованія Нашего четвертагонадесять лѣта. Да и что примечательно то. Екатерины Второй с ее Российской империей давно нет, а Запорожская сечь есть, пусть пока как исторический музей. Но всему свое время…. Ну, а теперь о запорожском золоте! Какие же тайны без поисков кладов! «32 залитых смолой бочонка, доверху заполненные золотыми дукатами, венецианскими и флорентийскими цехинами, драгоценностями — словом, собранной за века запорожской войсковой казной — погрузили на повозки и отправили… Якобы в две стороны: вниз по Днепру, к Черному морю, и на Каспий, в Персию, через донские степи. Большинство исследователей считает, что первый караван шел «для отвода глаз» и никакого золота в бочонках не было. А вот во втором монет было шестьдесят четыре пуда, по два пуда на бочонок. Если сосчитать — около тонны. И пусть не в каждом бочонке было золото, пусть молва преувеличивает богатства легендарной сечи — богатство великое. Даже один такой бочонок по рыночной цене на золото (без учета нумизматической и исторической стоимости монет) стоит два миллиона четыреста тысяч долларов, но реально его цена значительно выше. Обозы с сокровищами охраняли молодые доверенные казаки, которые, несмотря на свой возраст, успели «понюхать пороху» и не боялись ничего. Только вот одного запорожцы не учли: надеялись они на поддержку донских казаков, но те были верны разорившей Сечь императрице и не собирались пропускать обоз. И охрана каравана, точнее, передовые разъезды, в боях с донцами редели. Запорожцы решили переждать зиму на правом берегу Дона, здесь же спрятали они и свои сокровища… Вот только где?» Ответ на эту загадку прост: по пути на Дон у запорожских казаков была только одна их база постоянного базирования в Московии и это - Николаевский Козацкий монастырь» Змиевского уезда! … Но, нам пора вернутся в 1670 год и рыскать о еще одном разнице- славном украинском казаке Алексее Григорьеве! Опять же он в российской истории проходит с фальсифицированной биографией! И вот, что писали и правдиво писали авторы книги «Степан Разин и его соратники»: «Параллельно с отрядом Фрола Разина в районе Слободской Украины действовали значительные силы повстанцев во главе с Алексеем Григорьевым, вошедшим в историю Крестьянской войны под именем Леско Черкашенина. В XVII в. выходцев из Малороссии часто называли черкасами. Прозвище «Черкашенин» А. Григорьев, видимо, получил на Дону, куда он перебрался с Украины. В ранней молодости Леско жил в городе Опошне, там он обзавелся семьей и нес службу в Полтавском полку вместе со своим шурином И. Донцом. Тяготы полковой жизни, вероятно, заставили А. Григорьева податься в Запорожскую Сечь, а затем на Дон. В одном из документов 1670 г. он назван «запорожским черкашенином» На Дон Леско пришел не новичком, а опытным воином. Не раз он участвовал в жарких схватках, неоднократно был ранен. В одном из сражений пуля раздробила ему ногу, в другом он потерял глаз. С той поры А. Григорьев стал известен под прозвищами «Леско Хромой» и «Леско Кривой». Несмотря на физические увечья, возможности его духа, степень его отваги в бою, мера бесстрашия и твердости перед лицом врага были поистине безграничны. Запорожцы и донцы не раз вместе действовали против турок, ходили под Азов, и скорее всего именно по возвращении из такого похода А. Григорьев решил осесть на Дону. Рядовым казаком оставался он недолго. Воинская доблесть, боевое мастерство, слава отчаянного рубаки позволяли ему претендовать на первые роли в казачьем войске. К лету 1669 г., т. е. к тому времени, когда отряд С. Т. Разина возвращался с берегов Каспия, Леско Черкашенин — один из признанных на Дону людей. В конце августа он вернулся из удачного похода на Азовское море. На Дону Черкашенина встретили приветливо, но скромный успех его отряда, конечно, не мог затмить триумфа молодого атамана Степана Разина на берегах Хвалыни. Кругом только и говорили об удивительных победах и приключениях разинцев. Наслышанный о воинской славе Разина, Черкашенин, спешит установить с ним связь. Через посланного на Волгу к Разину донского казака Я. Веневитинова Леско попросил атамана принять его в свой отряд и вскоре получил на это согласие. Такой удалец, как Леско Черкашенин, известный своими ратными заслугами и единогласно избранный на круге в казачьи старшины, не мог не привлечь внимание Разина. Он дал знать А. Григорьеву, что ждет его и чтобы тот шел к нему, не мешкая. Осенью 1669 г., когда возвращавшийся из похода в Персию отряд Разина вторично оказался у стен Царицына, прибыл туда и Леско Черкашенин. Разинцы беспрепятственно (воевода А. Унковский, сидя с немногими преданными ему служилыми людьми в полуразвалившемся деревянном остроге, и не пытался оказать сопротивление) вошли в город и пробыли там с 1 по 5 октября. В Царицыне им пришлось столкнуться со многими беззакониями. Выяснилось, что за царицынским воеводой числилось немало злоупотреблений. Например, он взял за обычай взимать с каждой подводы, приезжавшей с Дона в Царицын за солью, по алтыну; норовил брать с приезжих большую пошлину; желая поживиться за счет разбогатевших в Персии казаков, он распорядился продавать казенное вино по двойной цене. Всплыли и более мелкие обнды. С. Т. Разин сам пошел в приказную избу к воеводе, заставил его удовлетворить все претензии казаков и пригрозил расправой, если тот и впредь станет чинить с них поборы. Когда же к атаману вновь явились жалобщики на Унковского, разгневанный Разин велел разгромить воеводский двор, земские избы и выпустить из тюрьмы «сидельцов». Проделать все это он поручил группе казаков во главе с Черкашениным. Застигнув воеводу в приказной избе, Леско бранил его «всякою... бранью и за бороду драл». От имени Разина он пригрозил Унковскому, что если тот «будет... казаков .притеснять... живу» ему «не быти» Черкашенин так же бесстрашно и дерзко, как и Разин, преступает социальную черту, отделяющую его, беглого служилого человека, от представителя царской власти. Далеко не всякий казак, какой бы праведный -гнев ни переполнял его сердце, решился бы бестрепетно поднять руку на воеводу. Григорьев же, выполняя .волю атамана, преподал урок Унковскому твердо и непреклонно, без долгих колебаний и раздумий. Он действовал как человек, вполне уверенный в своей правоте и в справедливости того суда, который уже в начальный период Крестьянской войны (1667—1669 гг.) вершил над народными обидчиками С. Т. Разин. И нет сомнения в том, что не жажда славы, не надежда взять «зипуны», не тяга к острым ощущениям привели Григорьева в стан «батюшки» Степана Тимофеевича. Как и сам Разин, он был одержим ненавистью ко всем, кто притеснял и грабил народ. Леско пришел к Разину постоять за многострадальный российский люд и, оказавшись в рядах повстанцев, убедился, что не обманулся в своих ожиданиях. Умелый военачальник, он быстро выдвинулся в разинском отряде и в годы второго похода повстанцев на Волгу стал одним из испытанных сподвижников предводителя Крестьянской войны. Разин ценил в Черкашенине боевой опыт, неуемную отвагу, расторопность. Два этих незаурядных человека сблизились и крепко сдружились. Незадолго до выступления А. Григорьева во главе 300 повстанцев в верховья Дона Степан и Леско побратались. Названый брат С. Т. Разина должен был «конницею и судами» подняться по реке Северский Донец на Слободскую Украину и занять города Мояцк, Царев-Борисов, Валуйки и др. Посылая Черкашенина в его родной край, Разин, конечно, учел знание им местности, настроений населения, языка и обычаев. ………….. С 1 по 20 октября 1670 г. на сторону восставших переходит население Мояцка, Царева-Борисова, Балаклеи, Чугуева, Богодухова, Змиева и Мерефы. И главная заслуга в овладении этими городами принадлежит Л. Черкашенину. 1 октября значительные силы повстанцев (около 3 тыс. человек) во главе с Черкашеннным на судах и на конях подошли к Мояцку. Внушительная численность восставших (вспомним, что А. Григорьев начинал свой поход с вдесятеро меньшим отрядом) свидетельствует о том, что население Слободской Украины активно поддержало разинского атамана. В войско Черкашенина вливались украинские казаки, «гулящие люди», батраки, работные люди Торских соляных промыслов г(их возглавлял атаман П. Иванов). Как конкретно разворачивались события в Мояцкс, по имеющимся источникам установить трудно. По одним данным, мояцкий воевода А. Анненков остался жив, по другим — был убит, бывших же у него в подчинении приказных людей восставшие «побили». Среди перешедших на сторону разинцев жителей города были Иван Духин и Емельян Субочев, с которыми Л. Черкашенина связывали давние дружеские отношения. Е. Субочев в дни восстания в Мояцке, как сказано в одном из правительственных документов, был выбран атаманом «по веленью... Леска Храмова». ……………. Из Мояцка повстанческое войско под предводительством Л. Черкашенина пошло к Цареву-Борисову и 2 октября 1670 г. заняло этот городок, не встретив никакого сопротивления со стороны местного населения. Воеводу А. Маслова восставшие «с башни спихнули и в воду вкинули». В Цареве-Борисове Л. Черкашенину тоже была обеспечена поддержка. Здесь жила крестная мать С. Т. Разина Матрена Говоруха. Прозвище указывает на речистость этой женщины. Обладая даром ярко, доходчиво говорить, Матрена наверняка оказала на своих земляков прямое влияние, убеждая их присоединиться к восстанию. Жители города не скрывали сочувствия разницам и с нетерпением ожидали их прихода. Видная роль в событиях в Цареве-Борисове принадлежит сыну Матрены Говорухи Ясько и ее зятю Ивану Москалю. За участие в восстании всем троим по приказу воеводы Г. Г. Ромодановского в ноябре 1670 г. был вынесен смертный приговор: Матрене Го-ворухе была отсечена голова, а Ясько и И. Москаль были повешены Царев-Борисов оставался опорным пунктом восстания в течение всего октября. Отсюда, оставив в городе 500 пеших казаков, отряды Л. Черкашенина двинулись к Балаклее, Змиеву, Чугуеву и Мерефе. При приближении повстанцев к Балаклее — небольшому городу на реке Северский Донец —местное население тотчас присоединилось к восстанию. 13 октября Л. Черкашенин занял Чугуев при полной поддержке жителей города. Предварительно от верного человека — чугуевца А. Морозова Леско получил подробные сведения «про государевых ратных людей». Воеводе С. Милкову, которого восставшие горожане выдали разницам, изрядно намяли бока, но оставили в живых. В Чугуеве восставшие пополнили запасы вооружения и продовольствия: взяли пушку, бочку пороха, свинца и хлеба. 16 октября 1670 г. Л. Черкашенин привел свои отряды к Змиеву—крепости при слиянии рек Мжи и Северского Донца. Население городка поддержало повстанцев, местным приказным людям было предложено отправиться восвояси. Значение взятия Змиева было велико: крепость открывала путь на Харьков, а, судя по источникам, Леско Черкашенин намечал из Змиева выступить именно к Харькову. Б. Н. Тихомиров правомерно связывает с пребыванием разинцев в Змиеве обширную деятельность А. Григорьева. «Здесь,— пишет он,— одно время находился штаб разинских войск, действовавших против «украинных» городов во главе с Леско Черкашениным». В Змиеве писались «прелестные письма», рассыхавшиеся повстанцами в близлежащие города и населенные пункты; сюда стягивались повстанческие силы, обозы с продовольствием. Из Змиева 17 октября 1670 г. Л. Черкашенин направил в Харьков «прелестную грамоту» с призывом «со всеми городовыми людьми и с мещанами стать с... великим Войском Донским, заедина за дом пресвятыя богородицы и за... великого государя и за всю чернь... чтоб от изменников бояр вконец не погинуть». Как видим, разинский атаман проявил себя гибким «уговорщиком». Выставляя злокозненных бояр не только обидчиками простого люда, но и врагами царя и церкви, Черкашенин, по меткому замечанию А. П. Пронштейна и Н. А. Мининкова, как бы придает своему предприятию законность, черты обычной царской службы, которую постоянно несло военно-служилое население Харькова, т. е. большинство горожан. ………… Но Л. Черкашенин рассчитывал на сочувствие харьковчан повстанцам. Недаром Г. Ромодановский писал 16 октября 1670 г. в Разрядный приказ, «что-де в Харькове в народе почели быть шатости великие». О реакции харьковчан на призыв разинского атамана можно судить по отписке того же Ромодановского, посланной в Разряд между 19 и 26 октября, т. е. уже после того, как «прелестная грамота» Л. Черкашенина была доставлена в Харьков. Царский воевода предупреждал о ненадежности харьковского населения и жителей уезда, которые «чинятца непослушны» и отказываются в город в осаду ехать, о возможном восстании. Вероятно, именно в связи с этим в Харькове для устрашения жителей был казнен повстанец казак А. Огонь: «руки и ноги обсечены, а тулово з головою повешено» Под воздействием «прелестных писем» Л. Черкашенина и его «уговорщиков» восстали жители Мерефы и Богодухова, волнения затронули Валуйки, Романов, Землянск и множество других крепостей и сел. Валуйский воевода Г. Пасынков, ожидая скорого прихода разинцев, старался, по его собственным словам, «в такое шаткое время» ни в чем не прекословить местным жителям: «волуйчан на правеж не ставливал» и «хлебных запасов править не смел, чтоб их тем... в шатость не привесть», и потому, «что Волуйка город малолюдный, а от Дону крайней, а от иных государевых городов отдален». В Романове воевода С. Федоров, прослышав об успехах отрядов Л. Черкашенина, приходит в такое смятение, что «бьет в сполошный колокол беспрестанно». Размах и накал Крестьянской войны на Слободской Украине царское правительство обоснованно связывает с энергичными действиями А. Григорьева. ……………. В декабре 1670 г. А. Григорьев уже в Среднем Поволжье во главе повстанческого гарнизона Самары (в общей сложности 400 человек) пытается организовать сопротивление наступающим царским войскам, но малочисленность отряда, острая нехватка пороха и хлебных запасов вынуждают его отказаться от намерения удержать город. Леско едет на Дон к Разину, полный решимости продолжить борьбу. Здесь в это время крайне обостряются отношения между двумя казачьими группировками: старшинами во главе с К. Яковлевым и донцами, поддерживающими С. Т. Разина. В начале декабря, после неудачной попытки разинского атамана Я- Гаврилова разгромить старшин в Черкасске, позиции повстанцев на Дону были ослаблены. Верхушка Войска Донского жестоко расправилась со сторонниками Разина в Черкасске. Я. Гаврилой был убит. Приехавший на Дон Л. Черкашенин сразу оказывается в гуще событий. С. Т. Разин, оставив Леско за атамана в Кагальнике и передав на его попечение свою семью, отправляется в Царицын за пушками и боеприпасами, готовясь затем нанести сокрушительный : удар по Черкасску. Однако в отсутствие С. Т. Разина казаки К. Яковлева предпринимают рейд в Кагальник и, пользуясь своим численным преимуществом, одерживают верх над повстанцами (в воду их «пометали»). Защищавший до последней возможности семью Разина Черкашенин был убит. Взятые в плен жены Степана и Фрола Разиных были доставлены в Черкасск. Так погиб названый брат Степана Разина Леско Черкашенин — один из ближайших сподвижников предводителя Крестьянской войны». Как видим у жителей и властей г. Змиева, есть веский повод, по установлению памятника Алексею Григорьеву - Леско Черкашину как выдающемуся украинцу жившему и действовавшему в этом городе! Разобравшись с восстанием Степана Разина на территории Слобожанщины и роли в них жителей города Змиева, мы можем смело перейти к описанию дальнейшей истории города, у которого наступают, путь и медленно, но верно, времена большого экономического и культурного подъёма, но об этом уже в следующей части. (конец ч.3) Все фото и рисунки к этой части находятся тут: | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
