СЦЕНА IV Спальня Королевы. Гертруда и Клавдий. Клавдий беспокойно ходит: - Я сделал все, как ты мне повелела. Гонец отправлен к Ольгреду с письмом. Нам остается ждать, что предложенье Норвежец примет, коль совсем не глуп, И мир избавлен будет от войны. Бунтовщики заключены в темницу. Пока молчат, с достоинством упорным Все обвиненья наши отрицая И пытки вынуждая применить. Бог знает, как душе моей противно Жестоким быть, пусть даже и к врагу, Но выбора у нас иного нет. Я вынужден прибегнуть к крайним мерам: Полония предательская смерть Должна быть отмщена без сожаленья, Чтоб всходы бунта на корню пресечь. Гертруда: - Тебе их жаль? Клавдий: - Мне жаль души своей! Я дал себе обет, вступив на трон, Что добродетель возведу в закон. Хотелось мне быть добрым государем Народу моему. Хотелось также Отчизны процветанью послужить, Чтоб каждый знал в стране, что их король Без устали о пользе их радеет И все, чем - божьей милостью - владеет, Готов для дел благих употребить. Как я мечтал вокруг себя сплотить Мужей достойнейших, - неравнодушных К судьбе отчизны, - чтобы вместе мы Державы новой возвели основы, Где б каждый, даже самый жалкий раб, Мог с головою поднятой ходить. Мечты, мечты!.. Я убедился снова, Что рабство - человечества основа. Нам зла привычней ежедневный гнет. Тот прав у нас, кто силой слабость гнет. Тиран в почете и палач в чести Бессовестный торгаш, что продает Бессмертие души за грош наживы. А тот из нас, кто честным быть дерзнул, Несчастный тот, что кротость проявил, Участием проникся к чьим-то бедам, Для нас посмешище и даже больше - враг, Мозолящий немым укором совесть - Ее ошметки в гнойниках души!.. И вот, толпой гневливой, сговорясь, Они глупца затаптывают в грязь, И каждый норовит поддать пинка Лежачему - не сдохнет он пока. Вот суть нагая подлости людей: Не праведник герой у них - злодей! Гертруда: - Тебе б стихи писать, а не указы. Не время нынче рифмами бряцать. Прошу тебя подробней рассказать Мне о Полонии. Клавдий: - В часовне он, Вернее - то, чем был. На жестком ложе Лежит, омыт и прибран как жених. Ему псалмы поют и аллилуйю Возносят, воскуряя фимиам, А он на все взирает с высоты, - Ни там, ни тут, - мирам обоим чуждый, Готовя наспех свой доклад последний Владыке, что к себе его призвал. Вот смерть - финал, который не зависит От наших дел, расчетов и надежд. Надеялся бедняга долго жить, Женить детей, чуток понянчить внуков, Копил добро, хитрил, пуская в ход Свой скудный ум и бодрое нахальство - Ан, нет! Судьба готовила ему Иной исход - до безобразья грубый: Удар кинжалом - фьють - и нет его! Теперь смердит в углу, для всех докучный, Гниющей плотью вызывая страх И отвращенье даже у родных, Мечтающих лишь об одном - скорей бы Сбыть с рук его как порченый товар. Гертруда: - Ну, хватит! Это просто богохульство Над смертью так глумиться! Разве он Не родственник тебе и разве не был Сподвижником во всех твоих делах? Усопших поносить - себе дороже: Покойников злословьем не проймешь, Лишь только сам себе грехов прибавишь. Та желчь, что источает твой язык, - В ней горечь страха явная сквозит. Чужая смерть тебя бросает в дрожь От мысли, что и ты, как все, умрешь. Клавдий: - Да, я боюсь. А кто б не испугался, Когда старуха в саване своем Прошла так близко, ближнего сразив? Нет, если б смерть грозила мне открыто, Нашел бы силы я без содроганья Взглянуть в глаза судьбе бесповоротной. Но ужас мой - в неведенье моем. О, если б точно знать - когда и где Нам нанесет судьба удар смертельный, А главное - чьей подлою рукой, Я б прянул без смущенья в этот бой. Но только тени призраков вокруг. Пойди, пойми - кто враг тебе, кто друг. Но главное, что сердце мне сжимает Глухой, невыразимою таской Так это то, что собственный мой сын Готовит мне бесстрастно западню, Я ж принужден безмолвно принимать Нелепый приговор и делать вид, Что ничего не ведаю об этом!.. Гертруда: - Опять ты за свое! С чего ты взял, Что Гамлет может зла тебе желать? Клавдий: - А кто ж другой? Я не могу поверить, Что он от этих козней в стороне. Молва уже идет по всей стране О том, что Гамлет должен быть король! Пусть он не вождь, но он для них как знамя. Не против нас, но видно, что не с нами! Гертруда: - Он, кстати, обещал ко мне зайти. Я с ним поговорю по-матерински И постараюсь, как смогу, внушить Кто враг ему, а кто - родная кровь, И как ему пристало поступать, Когда беда грозит семье и трону. А ты иди к себе. Я расскажу Тебе потом, чем кончилась беседа. Клавдий: - По-матерински? Если б чтил он мать, То и меня хоть как-то привечал. Ну что ж, поговори - вреда не будет, Но явной пользы тоже я не жду. Гамлет из-за дверей: - Эй, матушка, готовьтесь, я иду! (Войдя) Вы не одни? Гертруда: - А что тебя смущает? Гамлет: - Скорее - злит. Клавдий: - Тогда скажи - что злит? Гамлет: - Уйду я лучше, чтоб не злить других Своею злостью. Клавдий: - Погоди! Я сам Уйти хотел до твоего прихода. Одно хочу спросить: чем злит тебя Супруг пришедший навестить супругу? Ты сам мужчина взрослый и, к тому же, И сам, возможно, скоро станешь мужем. Гамлет: - Нет, все же я уйду! Гертруда, Клавдию: - Прошу тебя, Оставь без споров нас наедине! Клавдий: - Ни в чем тебе не смею отказать! Клавдий демонстративно целует Гертруду и быстро выходит. Гертруда: - О, Гамлет, перестань меня смущать Своей сыновней ревностью! Присядь Со мною рядом как в былые дни. Давно не оставались мы одни. Давай поговорим без недомолвок. Открой мне сердце хмурое свое, Мое же для тебя - всегда открыто. Гамлет: - Я лучше постою. Гертруда: - Изволь, как хочешь. Ну, расскажи, чем был так увлечен? Опять пропал. Я по тебе скучала И все мы - дядя твой, твоя сестра. Гамлет: - А что рассказывать? Такой переполох Стоит невыносимый во дворце, Что в пору мышью в щель души забиться, Чтоб хоть на миг от суеты забыться. Я в комнате своей два этих дня Сидел, скучая, а сегодня вышел Лишь потому, что вы меня призвали. Зачем я вам понадобился вдруг? Гертруда: - Совсем не вдруг. Ты нужен нам всегда. Да, в доме нашем страшная беда. Полоний был нам самым близким другом. Я до сих пор немного ни в себе От этого удара. А бедняжка Офелия совсем с ума сошла От горя. Гамлет: - Да уж, это сразу видно. Гертруда: - Ты, значит, навещал свою невесту? Гамлет: - Зашел сегодня утром - подбодрить - И пожалел с порога, что зашел. Гертруда: - Что так? Гамлет: - А то, что сами вы сказали: Она с ума сошла! Чуть я вошел, Набросилась почти что с кулаками И начала отчаянно бранить, Пыталась даже в чем-то обвинить - Как будто я причастен в этом деле! Гертруда: - Какая глупость! Ты ведь не причастен? Гамлет: - Вы сомневаетесь? Гертруда: - Конечно, нет! Но давеча, когда солдаты тело Полония в повозке привезли, Офелия ворвалась к королю И начала при всех тебя винить… Ты знаешь сам. Нам было так неловко. Гамлет: - Могу представить я себе вполне, Как был ваш муж приятно удивлен Сим обвинением. Гертруда: - Да что ты, Гамлет! Был он просто взбешен от слов ее И удалить призвал, назвав безумной… Мне жаль ее. И ты ее жалей. Ведь смерть отца - ты знаешь это горе. К тому ж, теперь о свадьбе позабыть Придется ей, пока продлится траур. Ее и это сильно огорчает. Гамлет: - А я вот даже рад. Нет, ни тому, Что так позорно смерть отца застала, А лишь тому, что свадьбе не бывать. Гертруда: - Ты, Гамлет, рад? Как мне тебя понять? Офелию ты разве не любил? Гамлет: - Любил - вот именно! Любовь слепа. Возможно, я прозрел и ясно вижу Теперь все то, что застила любовь. Гертруда: - И что ты видишь? Гамлет: - Вижу я теперь, Что и любовью можно торговать. Вовек бы этой свадьбе не бывать, Коль не было у вас своей причины. Повсюду вместо лиц одни личины. Не ровня мне Офелия - ведь так? Что ж согласились вы на этот брак? Ваш муженек решил меня продать? И по какой цене - нельзя узнать? Гертруда: - Ты плохо знаешь дядю своего И думаешь о нем одно плохое. Меж тем как он, поклясться в том могу, Тебя, как сына, любит безгранично! Гамлет: - Молчите, мать! Известна мне отлично Цена его предательской любви! Так брата своего он отличил Особенной любовью!.. Ненавижу Я вашего супруга! Не прощу Ему вовек, что крови мы одной! Вы ж выбирайте - с ним или со мной! Гертруда, вскочив с места: - Да как ты смеешь говорить такое Мне - королеве, матери своей! Неблагодарный! Если б знал ты только Что знаем мы, не стал бы нас дразнить! Сама тебя готова я казнить За мысли, что вынашиваешь тайно В душе своей безумной против нас! Дорос до бунта от смешных проказ Вчерашний мальчик, что носил штанишки? Видать, пора напомнить шалунишке Кто старший в доме - слишком уж горласт! Ты думаешь, неведомы нам козни Твоих дружков? Из них уже двоих Мы взяли, остальным - не долго ждать!.. И ты посмел нам силой угрожать? Да кто ты есть? Витаешь в облаках, А сам для прочих ходишь в дураках! Одумайся, пока не согрешил, Иль мы тебя от трона отрешим! Гамлет: - Вы ждете, что от страха задрожу? Так знайте: я ничуть не дорожу Короной датской! Милость подлеца Мне не нужна - верните мне отца! Верните честь, отмыв себя от зла, Чтоб сын ваш людям мог смотреть в глаза! Но если вам милее участь шлюхи!.. Гертруда быстро подходит и бьет его наотмашь по лицу. Ответ ваш, королева, в оплеухе? Гертруда, снова бьет его несколько раз: - Молчи! Молчи! Молчи!.. И выйди прочь! Гертруда, плачет. Гамлет: - Я все сказал, пытаясь вам помочь. Мне жаль, что мы не поняли друг друга. Вы мне не мать, а дядина супруга! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
